– Его нет.
– Что, значит, нет?
– То и значит, – Яр немного заводится, голос звучит жёстче. – Если уж очень надо, можешь поискать в мусорных контейнерах.
И снова из Крис вырывается рычание.
– Ну ты и…
– Кристина! Даже не вздумай! – а это уже вмешивается их мама, и моё лицо резко вспыхивает, когда осознаю, что это слышат ещё и их родители.
Полная задница…
А ещё все понимают, что это могу слышать я. Окно на форточном режиме, хотя я сегодня приложила максимум усилий, чтобы меня никто не заметил. И всё же, всё, что ответит Яр, фактически, будет адресовано и моим ушам.
– Чего ты от меня хочешь? – спрашивает он так, будто его мама и не вмешивалась.
– Верни всё, как было!
А в ответ резкое:
– Нет! Хочешь тусить со своей подружкой, есть ворота. Лишние десять метров тебя не убьют. Но сюда она больше не зайдёт, когда ей заблагорассудится. Это ясно тебе?
Вау, а кое-кто, кажется, так и не остыл, после нашего разговора. И я очень давно не слышала, чтобы Яр так выходил из себя.
– Какой же ты лицемер, Яр! Она была и твоим другом!
Рогозин немного сбавляет обороты, отвечая уже более спокойно, но при этом невероятно серьёзно:
– Ключевое здесь: «была». Сейчас она мне – никто. Пусть врывается в спальню своего кучерявого, а ко мне нехрен лезть.
Крис усмехается, хотя и зло. А мне хочется её отдёрнуть, закрыть окно или просто оглохнуть. Никто. Я для него никто… Я ведь действительно не думала, что Яр сможет задеть меня ещё хуже, чем тогда. И он знает, что я это слышу. Он точно знает. Как и его мама, и, возможно, моя. Слава богу, хоть отца дома нет.
– Ключевое здесь: «кучерявый», – парирует его сестра. – Уж мне то не надо залечивать, в чем на самом деле твоя проблема.
Ну все, я не выдерживаю и встаю. К окну подходить боюсь, но ведь этот разговор общественного достояния? Мы в принципе можем пригласить всех соседей, чтобы обсудить мои проблемы с Ярославом. Сейчас, кстати, Крис хочется ударить больше, чем её брата. Заглядываю в маленькую щелку, но вижу только одну руку Яра в куртке, стоящего ближе к дорожке, ведущей в гараж. Зато хорошо вижу плюшевую пижаму Крис, в которую она кутается возле калитки. Это моя вина, если бы я ее не игнорировала, она бы не стала заступаться за мои чувства, явно понимая причину моего желания затаиться.
– Моя проблема в том, что у тебя слишком развита фантазия. Нефиг мне приписывать того, чего на самом деле хочется тебе, – бросает Яр, когда уже встаёт в пол оборота, собираясь уходить. – Не надо лезть в мою жизнь. Ни тебе, ни твоей Лисицыной.