Когда зыбкие образы смертельного мира померкнут в сознании вечной души, когда она более не будет роптать на свою несчастную судьбу.
Когда даже в пору самых тяжких испытаний будет оставаться непреклонной в служении Господу.
Когда лишь в Господе будет искать свое последнее пристанище, отраду, прибежище. утешение, защиту.
Тогда Господь ниспошлет ей духовного учителя, раба Своего смиренного, кроткого, верного, что острым мечом Божественного знания разрубит в сердце души путы лжи, гордости, прелестного обольщения и выведет ее из тьмы неведения навстречу вечной жизни и вечной любви!
Духовный учитель должен отвечать множеству важных требований, ученик же должен быть готов и достоин получить сокровенное знание.
Лишь в этом случае объединение принесет желанный результат.
Настоящий ученик должен упорством, смирением, кротостью проникнуть в сердце своего духовного учителя и достать от туда бесценные сокровища хранящиеся там. Настоящему духовному учителю есть что предложить, но принять это сможет лишь только искрений ученик.
Надобно понимать, что на разноцветном рынке религий и верований полно всевозможных притворщиков, мошенников и самозванцев, как по ту, так и по эту сторону торговых рядов.
Одни предлагают вам фальшивый товар, другие же расплачиваются фальшивой монетой.
Беззаботно кувыркаясь в бурлящем потоке чувственных наслаждений я не заметил как пролетела мимо меня моя очередная, яркая, пестрая, никчемная жизнь.
Волосы мои покрылись сединой, глаза перестали зорко видеть, кожа пожухла, утратила былую эластичность, тело приобрело иные, совсем неприятные мне формы и начался мой последний на этом спектакле жизни карнавал.
Я давным давно балансирую между жизнью и смертью, скитаюсь по долине скорби, рождаюсь постоянно в различных формах, видах, телах в силу своих прошлых деяний, устремлений и поступков.
Но в этой жизни мне особенно повезло, я наконец то заполучил человеческое тело.
Жизнь это сцена, театральный помост, где каждый паяц играет выданную ему Главным Автором роль.
Глупцы принимающие пьесу за долговременную реальность слезно рыдают над ее грустными сценами, печалятся о том, что радостные моменты быстро проходят, сожалеют что в конце концов пьеса должна закончиться трагической кончиною главного героя.
Однако более разумные понимают что эта жизненная драма не что иное как очаровательная иллюзия в которой словно в тумане живет душа, наваждение, совершенный обман.