Все эти воспоминания, так красочно разыгрывающиеся перед моими глазами, достучались до моего единственного чувства. Я вспомнил это удивительное ощущение ненависти к самому себе, и она довольно заурчала где-то внутри меня. Слабость ушла, конечности вновь почувствовали прилив сил, прошла головная боль, мир вокруг стал чуть более цветной.
– Это что сейчас было? – от неожиданности спросил я вслух.
– Ты утолил голод, – голос мальчика с кровати заставил меня дернуться.
– Как это возможно? – мне самому было неясно, какому событию адресован вопрос. Тому, что маленький я слышал меня, или тому, что я сам себя напитал, без чьей-либо помощи, будучи вне сознания.
Комната неожиданно схлопнулась перед глазами, как будто я моргнул и не смог открыть глаза вновь, дыхание перехватило, лицо обожгло холодом…
Секунды в холодной темноте без воздуха показались вечностью.
Сильный удар по щеке, еще один… Снова обжигающий холод…
И вновь удар…
С глубоким вдохом мне наконец-то удалось открыть глаза.
– Очнулся? – голос Злорадства звучал слегка приглушенно, очертания его лица тоже были размыты. Видимо, мои органы еще не успели настроиться для восприятия реальной картинки после столь глубокой потери сознания.
– Да, – откашливаясь и жадно глотая воздух, ответил я. Слух и зрение постепенно приходили в норму. – Что со мной было?
– Сначала ты просто потерял сознание, видимо из-за голода, но пару минут назад ты перестал дышать. Пришлось прибегнуть к экстренным мерам.
Судя по тому, что я был достаточно мокрый, а мои щеки горели огнем и болели, в список экстренных мер Злорадства входило избиение и попытки утопить и так бездыханное тело. Однако это помогло.
– Где мы? – спросил я, поняв, что мы уже не в моей квартире.
– На допросе, – ответил мне незнакомый голос, который принадлежал долговязому мужчине, сидящему за столом напротив нас.
Его внешний вид можно было назвать экстравагантным. Чуть вытянутое бледное лицо со впалыми щеками обрамляли длинные, прямые, абсолютно белые волосы, конец которых было трудно определить, потому что, ложась на плечи, они переходили в мантию такого же белого оттенка. Завершающим штрихом были абсолютно черные очки с круглыми линзами.
– Ваш коллега и наставник, – указал он рукой в сторону Злорадства, который сидел рядом со мной, – принес вас сюда на руках, усадил на стул и, сказав, что у вас легкий обморок из-за голода, пообещал, что вы скоро придете в себя. Но вы перестали дышать. Дальше вы в курсе происходящего. Часто с вами такое происходит?