– Спишь? А я голодная, – тихий шепот вошел болью в висок, разбудив меня. Резко открыв глаза, мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать произошедшее. Можно было списать это на утренний, слишком реальный сон. Но что-то мне подсказывало, что это последствия голода, который напоминал о себе еще и легким недомоганием.
Повалявшись в кровати несколько минут в ожидании, пока поутихнет головная боль, и окончательно убедившись, что мне уже не уснуть, я встал с кровати.
Помятого, полусонного, с одним закрытым глазом и одним приоткрытым, ноги на автомате принесли меня на кухню, к холодильнику. Открыв который я уставился в его абсолютно пустое нутро, пытаясь осознать: «Какого черта мне тут надо?!»
– Ты совсем плох, я посмотрю, – раздался голос из угла кухни позади меня. – Вчера питание сорвалось, и ты решил колбаской голод заесть? До тебя никто не догадывался. Пойдем сходим в магазин, завернем полкило докторской, будем ее пытать и мучить, вдруг она тебя возненавидит, и ты легонько перекусишь, – в голосе чувствовалось нескрываемое злорадство.
– И давно ты тут сидишь? Не помню, чтобы рассылал приглашения, – не оборачиваясь, ответил я очередному незваному гостю.
– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, – плохо спародировал Винни-Пуха голос из угла.
– Прости, угостить нечем, меда не осталось, сгущенки никогда и не было, – указал я на пустой холодильник. – Что тебе надо? Хотя не отвечай, дай угадаю. Вечер у меня вчера был провальный, сижу голодный. Даже Скука надо мной потешался, чего тут не хватает? Точно, Злорадства! – закрыв холодильник, я обернулся.