Ирина, предсказуемо соскочила с него и быстро вернулась на свой стул. Теперь между нами снова этот чертов стол.
Она не смотрела на меня, только что-то хмуро записывала себе на листочке.
И я не мог понять, напугал или нет?
Руки не тряслись, в отличие от моих.
Меня колбасило не по-детски.
Не пойму, что со мной происходит?
Я отвернулся, достал два стакана и в один налил из фильтра воды.
– Хочешь пить? – спросил я.
– Хочу, – хрипло ответила она.
Чёрт, лучше бы ничего не говорила, угукнула или что-то еще…
Прозвучало, как приглашение.
Андрей-младший уже заебался маяковать в штанах о своей готовности.
Сука, ты-то хоть успокойся!
Я отдал ей стакан с водой и налил себе.
Она сделала несколько жадных глотков и пошла в гостиную. Там провела тот же маневр с размерами стен и высотой потолка. Я только наблюдал, больше не провоцировал, понял, что себе же хуже делаю.
Дальше была гостевая спальня, а затем моя.
Она внимательно рассматривала спальню и мою большую кровать, а я представлял ее на этой кровати, ничего не мог с собой поделать.
А то, что она не смотрела на меня, раздражало больше всего.
Вела себя очень осторожно, будто ходила по краю пропасти.
Хотя, наверное, оно так и было.
Мой внутренний зверь бился, ревел, требовал ее взять, а я держал его на коротком поводке и реально переживал, что сорвусь.
Это выше моих сил.
Останавливал только холод в ее пронзительных глазах.
– Кровать тоже нужно поменять, – хрипло сказал я.
Ну же, детка, дай нужную мне реакцию.
– Понятно, – без намека на улыбку кивнула она.
И это всё? Понятно ей?
Что ей понятно?
– Даже не спросишь, что именно меня в ней не устраивает? – хищно ухмыльнулся я.
Ну же, давай еще поиграем?
– Пожалуй, обойдусь без демонстрации, – безапелляционно заявила она и больше не смотрела на меня.
Ее больше интересовали прикроватные тумбы и стена за ними.
А зря. Я бы показал.
Неужели я действительно не интересую ее как мужчина?
Ни капельки не нравлюсь?
Телки от меня тащатся, а ей всё равно, что я тут уже с ума схожу?!
Единственная, кто сказал мне «нет» и продолжает настаивать на своем.
Не девушка, а кремень.
В спальне она уточнила, что конкретно я хочу, что мне нравится, а что не нравится. Выяснила по цветовой гамме и прочей чепухе, в которой я ничего не соображаю.
Когда она включила свет в спальне Карины, то заметно округлила глаза.