Ибо, во-первых, надо умудриться достать; во-вторых, умудриться найти укромное место, где употребить; в-третьих, умудриться употребить; в-четвертых, умудриться не «спалиться» во время употребления; в-пятых, умудриться не «спалиться» после употребления. А вы говорите… Это ж сплошная романтика! Когда тебе девятнадцать лет… Да и то – раз в год, на приказ…
Другое дело, когда тебе под сорок, ты – капитан и командир роты, а твоя ежедневная норма – пол литра… Да, тогда уж никакой романтики. Исключительно – к наркологу. Пока белочка в бубен не постучала…
Кстати, о музыке. С тех незапамятных пор сильно не люблю группу «Мираж». Ничего не поделаешь…
* * *
Впрочем, с употреблением неуставных напитков военнослужащими срочной службы руководство части вело беспощадную борьбу. Что, естественно, добавляло куража дедушкам.
Мы еще были в карантине, то есть только-только познавали азы службы Родине, как на вечерней поверке произошла душераздирающая картина….
Предыстория этого кошмара была проста: дедушки Советской Армии решили выпить. Скинулись необходимым количеством полновесных рублей, а поскольку самим бежать было лень, заслали бойца, отслужившего уже свои первые полгода (но мы-то еще были в карантине, нас не припашешь!).
Боец честно слетал в магазин номер шесть (почему-то вино-водочные в СССР были, как правило, под этим номером) и уже почти вручил звякающий вещмешок хозяевам… Но был вероломно пойман и беспощадно уличен представителем командования. Всё. Недлинная жизнь пролетела у бойца перед глазами. Но это было только начало экзекуции.
На вечерней поверке замполит выставил бойца перед строем, доложил о его преступном деянии и изрек приговор, своей суровостью шокировавший даже дедов. «Залетчик» должен был своими руками (!) разбить все бутылки в ведро, принесенное дневальным по приказу замполита…
Чтобы понять, о чем думал боец, расшибая бутылки со «Столичной» о «бомбы» с «Агдамом», не нужно быть ясновидящим. На лице его была большими русскими буквами написана обреченность приговоренного.
Когда с преступной тарой было покончено, замполит изрек что-то вроде «так будет с каждым!» и отправил воина, взмокшего от пережитого, опростать ведро.
Боец до выхода из казармы не дошел.
Жилистая дедовская рука, схватив залетчика за ворот, утянула в черную дыру каптерки. Тут Судьба сунула страдальцу в руки кусок подшивы и сказала: «Фильтруй, дурик!..»