Вышел на улицу. Ужасная слякоть, ненавижу это время года, всю идеальную чистоту ботинок убивает. Ничего, переживу. По улице передвигалась прорва машин, а по тротуару толпы людей. Муравейник начал работать. Ещё немного моросило, так что я начал торопиться. Черт, пора купить себе машину, пешком ходить – сплошное мучение. Пока иду, думаю. Где разница между твоей мыслью и чужой? Ведь всегда можно догадаться или попытаться догадаться, о чём думает другой. В последнее время меня всё чаще начинает заботить эта тема. Стоит вечером уделить время для этого в баре. Думаю, Лиз согласится посидеть немного после работы.
– Рэй!
Резко вышел из собственной головы и обернулся. Саймон. Единственный, кого я рад видеть в пределах ста миль. Как всегда, грубоватый, шагает энергичным шагом, как будто всегда на амфетамине. Короткая стрижка всегда ему шла, не выдержал бы его с шевелюрой. Только на эту побритую голову я всегда могу положиться, я это знаю. Мы знакомы уже более десяти лет, но он ничуть не изменился, только стал больше в габаритах, но не в росте. Всегда радовало это превосходство с моей стороны. В остальном, что касается физических характеристик, он брал верх надо мной. Иногда «С» здорово выручал меня из потасовок и сомнительных дел.
– Хай, Сай, как сам?
– Чётко, потренил с утра, двигаешь на работу?
– Да, как и обычно.
– Печально тебе. Я тоже, но я же тренер у мелюзги, помнишь, мне проще.
Тут на его лице показалась усмешка.
– Я бы не был так уверен.
И действительно, Саймон работал тренером в спортивном центре. Его работа приносила ему счастье. Он занимался спортом и акробатикой с детства, но теперь ему за это ещё и платят. Помню, как мы бегали с ним на старые горы песка для промышленных предприятий и строек. Прыгали по этим остаткам индустриализации и радовались каждому дню. Тогда меня не обременяли никакие «сложные» мысли. Может, тогда я был счастлив? Мы не думали о кредитах, о том, на что жить, о будущем, перспективах, семье. Всё имело смысл, и не было ничего лишнего, не то, что сейчас. А уж его работе с детьми я точно не завидовал, но ему нравилось. Он всегда был добрее меня.
Мы дошли до его зала.
– Погнали вечером в бар? Я хочу кое-что обдумать, и ты можешь подкинуть пару мыслей, если только не будешь напирать с ними и забивать мой собственный поток. – Спросил я его.