– Ещё бы… насколько я знаю, она была единственным близким родственником Виктора, племянница или внучка, я не помню точно. Кэтрин, может быть, пойдем отсюда, посмотри на себя, ты совсем бледная!
– Нет… нет, дорогой, всё хорошо, давай дождемся конца молитвы, а потом пойдем, вместе… – не дослушав слова женщины, Гудвин стал искать глазами девушку, о которой говорили. Она стояла напротив него, вся в черном, сложив руки на груди и едва слышно плача. Приятная внешность молодой девушки сейчас была скрыта горем, надолго посетившим её. Несомненно, это она была близкой родственницей умершего. Её бледное осунувшееся лицо отчетливо говорило, как много страданий перенесла девушка в последнее время. Слезы капали из её глаз, тонкая полоска бледных губ всё время подрагивала. Было видно, как в тщетных попытках девушка пытается скрыть свою боль, как старается держать себя в руках и не плакать, но ей было очень тяжело это делать. Полу на секунду пришло в голову, что создатели этого кладбища никогда никого не теряли, иначе бы поняли всю бессмысленность идеи сделать из обители страданий уголок для прогулок и отдыха. Ещё раз посмотрев на девушку, которой удалось немного успокоиться, слушая молитву пастора, Гудвин стал пробираться сквозь толпу провожающих, подальше от слез и праведных речей. Ему вдруг отчетливо вспомнились похороны матери, прошедшие несколько месяцев назад, слезы сестры, которая ещё три недели не могла прийти в себя после потери, и молчаливое отстраненное выражение лица их отца, потерявшего часть себя.
– Я не могу этого сделать! – с болью в голосе произнес Пол, отведя Грегга в сторону от собравшейся толпы. – Это низко. Ты видел ту девчонку? Она же не простит мне этого! Я не могу сделать ей ещё больнее! Я очень хорошо её понимаю! Нет! Не могу!
Кто-то из края толпы тревожно и с упреком посмотрел на нарушителей тишины, которая могла законно прерываться лишь шарканьем лопат о влажную землю и слезами утраты. Уверенно взглянув на друга, Грегг, тихо запротестовал: – Ты что, Пол! Подумаешь, девчонка! Ей завтра же станет всё равно на своего… кто он ей там! А он… он сможет послужить нам!
Пол немного помолчал, затем сказал с досадой:
– Ты не хочешь понять, Грегг! Поставь себя на её место и представь, чтобы чувствовал ты, если бы могилу твоего отца или матери раскопали бы сразу после погребения. Да не важно, пусть хоть через год. Да когда угодно! Чтобы ты чувствовал?