Мари впервые летела на самолете. Врач прописал ей антифобическое седативное средство или, проще говоря, таблетки от страха. Но, поднимаясь по трапу, она не почувствовала никакого беспокойства, на самом деле она вообще мало что чувствовала в этот момент и даже не ощущала ни малейшего чувства вины. И сколько бы она ни представляла себе вчерашнего Родольфа, стоящего в полной растерянности посреди комнаты и пытающегося найти более или менее адекватное объяснение отсутствию своей верной женушки, ничто не могло бы поколебать ее решимости.
Конечно, у нее были сомнения, но только не в тот вечер, когда она приняла окончательное решение.
Это было в субботу. Родольф отправился играть в покер, дочери-близнецы, как всегда, приехали на выходные домой. Втроем они готовили на кухне закуски на вечер, который собирались провести, сидя перед телевизором. Жюстина рассказывала о стажировке в пиар-агентстве, Лили – о своих курсах актерского мастерства. Мари слушала их, наслаждаясь моментом. Это были лучшие мгновения недели – когда смех ее малышек звенел во всем доме. Вот уже год прошел с тех пор, как они выпорхнули из гнезда, чтобы продолжить учебу, образовав пустоту в домашнем очаге и лишив Мари аппетита. Их бесконечные споры, шутки и смех, беспорядок, который они устраивали, вносили разнообразие в ежедневную рутину. Ей было вполне достаточно того, что она слышит их.
Пелена с ее глаза спала, когда они собрались смотреть сериал.
Жюстина первой коснулась этой темы.
– Мама, мы хотели сказать тебе одну вещь, но поклянись, что ты постараешься все правильно воспринять.
Мари села, приготовившись к худшему. Лили налила ей бокал розового вина.
– Мы тебя любим, ты это знаешь, и папу мы тоже любим. Но вместе вы больше не монтируетесь…
– …
– Видели бы вы себя со стороны! Можно подумать, парочка немощных стариков. И если кто-то из вас открывает рот, то только лишь для того, чтобы осыпать бранью другого. Это глупо, наконец. Впрочем, все об этом говорят.
– И кто же эти «все»?
– Например, бабуля с дедулей. Они все время задают себе вопрос, как это вы еще не поубивали друг друга. И тетка тоже. А мадам Морель, ты ее знаешь, мать Максима, так она говорит, что у тебя очень несчастный вид.
– Мать Максима?
– Ну да. Короче говоря, все так думают. Почему бы вам не развестись?