. Беременна. Ребенок.
Брат. Два мальчика. Две девочки.
Двое на двое.– Двое на двое? – закричал я. – Двое на двое! – Открыв дверь, я выпрыгнул из машины и бросился на колени, потрясая поднятыми вверх кулаками, словно только что отправил мяч в сетку ворот ударом через себя. Затем вскочил на ноги и, крутанувшись на месте, помчался как сумасшедший вокруг машины к папе и бросился обнимать его через окно; однако роста мне явно не хватало, так что я сумел лишь дернуть его за ухо, причем очень сильно, и даже испугался на секунду, что ему больно. Потом я вернулся в машину и закрыл дверь. От радости трудно было дышать.
– У меня будет младший брат? – заговорил я прерывистым голосом. – Правда? Когда он родится как его зовут где он будет спать запишем его на баскетбол?
Меня никто не слушал. Кьяра, навалившись на рычаг коробки передач, обнимала маму. Аличе хлопала в ладоши. Папа самозабвенно исполнял что-то вроде танца плеч. Машина буквально искрилась: воткни в нее вилку – и можно всю планету осветить.
– Эй! Это правда мальчик? – прокричал я, чтобы обратить на себя внимание.
– Правда, – кивнул папа.
– Точно?
– Точно.
Кьяра выглядела счастливой, это факт. И Аличе, конечно, тоже. Однако до моего уровня счастья им всем было далеко. Начиналась новая эпоха. Устанавливался новый мировой порядок. Мы с папой больше не в меньшинстве! Величайший переворот в истории. Трое мужчин, три женщины. Справедливость. Даешь честные выборы программы по телику! Долой бесконечные походы по магазинам! Конец позорным капитуляциям в спорах о том, что будем есть и куда поедем отдыхать!
– Мы в машине не поместимся, – заявил я. – Нужно новую купить.
Кьяра округлила глаза:
– Так вот почему мы в новый дом переезжаем!
То-то родители недавно начали ремонтировать какой-то дом! Теперь все встало на свои места.
– Хочу голубую машину, – сказал я.
– А я – красную, – отозвалась Кьяра.
– Голубую!
– Красную!
В глазах Аличе читалось восклицание; она хоть ничего и не понимала, но, заразившись всеобщей эйфорией, хлопала в ладоши. Солнце было словно желток яйца всмятку. С фургона спрыгнул кот; с деревьев сорвалась стая птиц и принялась чертить в небе гигантские фигуры.
* * *
Я первый поставил вопрос на повестку дня, пока мама сушила мне волосы феном:
– И как мы его назовем?
– Петронио, – крикнул папа из гостиной, хрустя орешками.