Нахум распорядился поместить Нево в закрытую комнату. Без окон. Без свежего воздуха. И попросил выключить кондиционер. Пусть ему будет жарко, пусть вспотеет. Очень скоро он перестанет понимать, отчего покрылся потом и начал тошнотворно вонять – от жары или от страха. Вот тогда-то Эли Нахум и войдет. На этом этапе Зив будет готов говорить.
У отца пострадавшей девушки, несомненно, были благие намерения. Он верил, что делает дело полезное для следствия и для дочери. И как отец отца Нахум его понимал. Если бы, не дай бог, нечто подобное случилось с его дочерью, он бы сделал все возможное, чтобы привлечь виновника к суду; вероятно, проявил бы даже больше активности, чем Ярон Регев.
И вот поди ж ты! При всех своих благих намерениях Ярон Регев загубил ему расследование. Есть правила, установленные в отношении процедуры опознания. Эти правила – как рецепт пирога. Если печь пирог по рецепту, все будет отлично, судья подтвердит опознание и задержанного признают виновным. Если нет, пирог можно выбрасывать.
Чтобы опознание соответствовало процедуре, должны быть восемь статистов, внешне похожих на подозреваемого. У подозреваемого есть право выбрать себе место в ряду статистов, и полиция не должна возражать против его желания. У него также есть право на то, чтобы на опознании присутствовал его адвокат. Нельзя показывать свидетелю изображения подозреваемого до опознания, нельзя даже говорить о нем. Всю процедуру необходимо заснять на видео. А кроме того, следует вести подробный протокол.
Ярону Регеву, конечно, не удалось соблюсти ни одного из этих условий. Даже без консультации с юристами прокуратуры Эли знал, что никакими силами не сможет убедить ни одного судью в том, что опознание подозреваемого жертвой носило, как принято говорить, «спонтанный характер». Какая уж тут спонтанность, если папаша заботливо руководил всем процессом! И фотографии дочери показывал, и стращал, рассказывая, что тот ходит возле дома… Любой адвокат, в руки которому попадет такое дело, с блеском сумеет оправдать подзащитного.
Пока его группа ездила на задержание Зива Нево, Нахум читал выдержки из решений суда по делам об изнасилованиях. «Очень неоднозначно», «совершенно недостаточная доказательная база» – в таких выражениях судьи характеризовали сомнительные, как в деле Ади Регев, опознания. И что хуже всего, сейчас уже ничего не исправишь. Даже если Ади во время идеальной процедуры опознания, на которой будут присутствовать сто статистов и пятьдесят адвокатов, снова укажет на Зива Нево, это не будет иметь ни малейшего смысла. Пирог сгорел.