- Ёж, твою мать! – взревела рация
голосом Бориса Ивановича. – Какого хрена ты Романа одного оставил
на входе! Его там пырнули ножом!
И под конец реплики мне показалось,
что я слышу голос не из динамика рации, а как раз-таки из помещения
клуба, это ж насколько Борис Иванович глотку дерёт, но мысль эта
была уже слабая, видимо, кровь прилично из раны хлещет, ещё подумал
я в тот момент.
Ну естественно, ни у кого мозгов не
хватило зажать мне рану и это ещё хорошо, что Борис Иванович
«Скорую» догадался быстро вызвать. Всё же наличие телефона в клубе
было его абсолютно необходимым условием именно на такой случай или
пожара, допустим, а то могут «добрые» соседи прийти на кружечку чаю
перед мордобоем, а нам и «Скорую» вызвать неоткуда будет.
В итоге из-за поздно оказанной первой
помощи крови я потерял много, потому все дальнейшие события были
словно в тумане. «Скорая», носилки и врачи, что-то пытаются сделать
с моей раной. А я лежу на животе и мучительно стараюсь собрать в
кулак мысли, которые так и норовят разбежаться, как шустрые
тараканы. Рыжие такие, быстрые падлы, хрен догонишь. И почему-то
мне вспомнился мой сослуживец, Федька Артемьев, который так и не
вернулся с второй чеченской, жаль его, совсем молодой был. Тоже вот
так же и рана вроде пустяковая, в ногу ведь, не в голову же. А там
эта тварь артерию перебила, да кровь так и выхлестала, потому что
мы с пацанами под пулями и жгут наложить не успели. А он всё сам
себя убеждал, что до свадьбы заживёт, мол Маринка его обязательно
дождётся. Вот и дождалась, правда, только гроб цинковый.
Встряхнув головой, попытался
упаднические мысли выбросить из своей головы, всё же меня лишь
сраной бабочкой резанули, а не из «Утёса» расстреляли в упор. Как
доставали из «Скорой», да и как попал в палату, уже не помню,
видимо, местами отрубался всё-таки из-за потери крови, да и
медсестричка, такая симпатичная, не зря же мне промедол вколола,
вот видать и отрубает потихоньку.
- Боец, подняться, ты меня слышишь?!
Хватит притворяться! – послышалось мне словно из тумана, а перед
глазами что-то смутно маячило. – Готов принять лекарство?
-Так точно, готов, – ответил я на
автомате, правда язык ворочался с трудом, но военные привычки
сильны, их из тела так просто выкорчуешь. Хоть два года уже, как на
гражданке. Но стоило только согласиться принять лекарства, как я
мигом отрубился.