— А… если я скажу нет? — предложил он. — Вот просто сейчас
возьму и скажу нет?
— Тогда мой дом объявит войну вашему.
— Вы настолько готовы всё усугубить ради этого паренька?
— Да. Иначе бы я не сидела перед вами, — Алианетта встала со
своего места. — Но раз вы не собираетесь договариваться со мной, то
и говорить нам не о чем, верно?
— Погодите, не спешите, госпожа Голд, — поспешил Арден
остановить девушку.
Ему было жизненно необходимо разобраться с Барбинери и с
Грантом. Однако воевать против Голдов? Может в другой ситуации он
бы и смог, однако не на два фронта. Тогда уже Барбинери получат
поддержку в этом конфликте. А как показала практика, если им с
такими силами удаётся оставаться на плаву, то тогда что будет, едва
они получат силу?
Возможно, этого парня можно и не убивать, а вернуться за ним уже
потом после войны. Главное, разбираться с семьёй. А там глядишь,
можно будет его подставить или найти другую управу, чтобы убрать и
его.
Да, это хороший план. Надо уступить и решать этот вопрос уже
потом, когда угроза перестанет висеть над ними, как топор палача. А
потому…
— Хорошо, госпожа Голд младшая, если вопрос встаёт таким
образом, то мы можем уступить вам при условии…
И в этот самый момент в комнату влетела охрана. Не просто один
или два человека, а сразу десять, все одарённые. Они распахнули
двери так, что те ударились о стены, но казалось, что никто этого и
не заметил.
И выглядели они крайне возбуждёнными. Один из них выскочил
вперёд.
— Господин! Сигнал!
— Что?! — тут же обернулся Лорье.
— Мы запеленговали сигнал! Жучок! Здесь! В квартире!
Лорье сразу всё понял. У него похолодело внутри. С яростью он
обернулся на сестёр, которые даже сейчас находились рядом.
— Ах ты шлюха… — выдохнул он.
В ответ Алианетта лишь широко улыбнулась.
Но никто в комнате не заметил, как на горизонте появилась
небольшая точка, оставлявшая за собой чёрный след. Никто не
заметил, что эта точка становилась всё больше и больше, становясь
всё отчётливее, приобретая пугающие очертания приближающегося
корабля.
— Шлюха? — ответила она с милой улыбкой. — Я бы предпочла, чтобы
меня назвали хитрой стервой, господин Лорье.
Рядом с ней с кресла встала Катэрия, и её изумрудные оковы с
грохотом упали на пол.
А за их спинами рос корабль. И когда на него все обратили
внимание, предпринимать что-либо было уже поздно.