— Ответь, на кого ты работаешь? Это моё условие. — сказал
Димитрий.
И Лисица, простояв в молчании четыре секунды, рассмеялась. Но
смех её был совсем не весёлый. Скорее пыталась успокоить внезапно
нахлынувший стресс:
— Да кто ты такой, парень, чтобы задавать такие вопросы? —
отрезала она, глядя на него прямо, проницательно. С угрозой.
Димитрий трезво понимал, что его позиция в данной ситуации
слабее, ведь он - мужчина. В этом мире они не диктуют условия. Так
может атаковать её? Скажем так, показать превосходство, как в
животном мире. Жаль, нечто подобное ему противело, особенно после
интеллектуальной беседы. Разве это не будет значить, что он
проиграл в битве умов, воспользовавшись физической расправой?
— Не хотел раскрывать все карты, — вздохнул он нарочито и
пояснил: — Как вижу, до твоего прыжка осталось семнадцать
секунд.
— Очевидно этого хватит, чтобы прикончить тебя, — усмехнулась
она, направив на него бластер. — Ты слишком странный, чтобы так
просто отпускать тебя.
— Возможно. Но, что если это я убью тебя? — серьёзным тоном
произнёс Димитрий.
Лисица напряглась. С одной стороны, что ей может сделать молодой
пацан? С её сверхфизической силой и ловкостью? Ко всему прочему,
она ещё и в нано-броне. Одна мысль о подобном заявлении должна
заставить расхохотаться в голос. Так может проверить, на что
способен этот юнец? Если же он блефует, то она не простит. Заберёт
его с собой и сделает своей личной собакой, в буквальном смысле
этого слова.
— За четырнадцать секунд управишься-то? — безумно ухмыльнулась
она, вскинув хищно брови.
Скажи сейчас против любое слово в её сторону, и это будет
означать лишь одно - брошенный вызов. Прошедший множество битв
Димитрий, естественно, понимал всю суть происходящего.
— Ты красивая.
— Что?
— Ты красивая. А я стесняюсь снимать маску, понимаешь? — почесал
он висок. — Неужели ты влюбилась и так сильно хочешь увидеть моё
лицо?
— Что... что ты несёшь... — сглотнула рыжая, почувствовав себя
слишком неловко.
Стоило ей моргнуть, потеряв концентрацию, как он был уже прямо
перед ней. Схватил пальцами шею, второй рукой за запястье с
бластером, и бросил через себя. Да так мощно, что поднялась пыль, а
на полу треснул бетон.
— Кха! — выбило из груди Лисицы воздух.
Она выпучила глаза от жёсткого удара об пол, ощутив как горит
спина. При том её рука, что держала бластер, теперь в миллиметре от
надлома в болевом захвате, а шея придавлена коленом. Димитрий
прижал её к полу, полностью обездвижив. Как?! Как такое возможно?!
Кто он такой?! Сердце злодейки пропустило удар. Её янтарные глаза
не моргали, не шевелились в своих орбитах, запечатляя скрытое за
маской юное лицо. Его холодные карие глаза и лёгкую хмурость
бровей. В комнате, что на миг покрыла тишина, раздался его сухой
безэмоциональный голос: