А я не собиралась преувеличивать свои заслуги за счёт унижения других!
— Что ж, — задумчиво покивал Джэллиот. — Понимаю. Для меня и для самого столь резкое изменение ситуации стало потрясением. Трудно вести себя адекватно, когда на тебя надвигается сама смерть. И ещё труднее в этот момент заботиться о других, а не только о спасении собственной шкуры… Поэтому вы поступили абсолютно верно, — принц резко вскинул голову и посмотрел на дозорного. — И я от всей души благодарю вас за преданность своему делу. Не каждый справится с таким тяжёлым бременем. Вы отважный человек, раз выбрали эту профессию.
Для своего возраста Джэллиот рассуждал слишком мудро — навскидку я дала бы ему не больше двадцати-двадцати пяти лет. Что, с одной стороны, отталкивало, навевая определённые подозрения по поводу наличия у него в голове собственного, не шаблонного мнения, а с другой — притягивало меня, будто магнитом! Я ведь никогда раньше не встречала таких же рассудительных сверстников, какой считала себя. Только людей значительно старше... И это сходство между нами завораживало.
— Ваше Высочество! — прервав плавное течение моих мыслей, внезапно активизировался министр магии. — Мне кажется, этой студентке следует провести летнюю практику на Мёртвом море, раз уж она показала недюжинную храбрость и способность соображать в условиях стресса. Если не ошибаюсь, дозорных на побережье всегда не хватает…
И мужчина послал мне настолько триумфальную и, одновременно, гнусную усмешку, что у меня аж дыхание перехватило от острого чувства несправедливости!
Это что же получалось? Я спасла Илину, вытащила из западни её отца, помогла сохранить жизнь принцу — и всё напрасно?! Благодарности не будет? Но почему?.. За что министр продолжал точить на меня зуб? Чем моя персона так ему не угодила? Или он просто решил во что бы то ни стало отомстить за все несчастья, выпавшие на долю его непутёвой дочери, отыграться за своё унижение — неважно на ком — а я лишь неудачно попалась под руку?..
Впрочем, для окружающих это, конечно, выглядело никакой не местью, а обычным стремлением угодить правителю. Угадать его мысли. Выслужиться — и ничего более… Только я видела правду. Я — и, как ни странно, Джэллиот, который тоже моментально раскусил истинные мотивы собеседника.
— Если не ошибаюсь, выбор места для практики дело сугубо добровольное, — строго возразил принц. — Иначе я бы настоятельно рекомендовал оставить тут вашу дочь, чтобы она научилась лучше владеть собой. Или, по крайней мере, самостоятельно нести ответственность за свою жизнь, а не перекладывать её на чужие плечи.