— Мелисса? — спросил Дориан, отразив на лице удивление. — Почему ты не спишь?
— Я… ну… эм, — мои щеки вспыхнули из-за приобретения способности издавать несвязные слоги.
— Опять кошмар? — спросил Дориан и пока мой мозг попытался ещё раз издать нормальный ответ, он открыл дверь шире и отступил. — Заходи.
Я не сразу нашлась и, потупив взгляд, растерянно переступила с ноги на ногу. Сглотнула чрезмерную влажность во рту и только после этого решилась зайти в комнату, позволив глазам приспособиться к яркому свету, что разительно отличался от полумрака коридора.
Дверь за мной тихо захлопнулась и я остановилась посередине, мой взгляд упал на кровать с белым одеялом и гитарой возле подушки.
— Ты играешь? — задала очевидный вопрос, но это мне удалось сделать даже без заминки. Уже лучше.
Я услышала рядом с собой мягкие шаги, прежде чем Дориан подошёл к кровати.
— Иногда, — он потянулся к гитаре и, остановившись на пару мгновений в сомнении, взял ее и положил в чехол, щелкнул застёжками и бережно отложил инструмент в угол. Задержавшись на несколько секунд в неподвижном положении, он наконец повернулся ко мне.
— Как твоя нога? Не болит?
Я моргнула несколько раз и посмотрела за его спину на уложенную в футляр гитару. Почему-то меня охватило разочарование, как будто он установил жирную границу между своим личным и мной. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что он сказал.
— О… — мои глаза растерянно опустились вниз и задержались на лодыжке. На самом деле, на ней больше не осталось и следа от ушиба. — Нет. Я думаю, уже все в порядке.
Я подняла голову и увидела, как Дориан кивнул.
— Хорошо.
Исчерпывающий ответ воцарился нелепым молчанием в комнате; неловкость, что повисла между нами, стала почти невыносимой.
Напряжение заискрило в воздухе, выпрашивая произнести вслух то, о чем мы оба молчали. Но проблема в том, что никто из нас не был готов начать.
Я выдохнула и оглянулась по сторонам, как будто нас кто-то мог услышать, а затем, решившись, снова посмотрела на него.
— Слушай, Дориан, — я шагнула вперёд, задействовав все свои силы, чтобы успокоить мчащиеся через разум мысли. — Ты… В общем, я много думала о нашем последнем разговоре.
Он поднял брови, позволив удивлению проскользнуть наружу, но так же быстро эта эмоция растворилась в непроницаемости.