— У тебя есть дети? — наконец спросил Тобиас, когда оцепенение
прошло. Вопрос мог показаться, конечно, глупым и бестактным, ведь
он видел ответ прямо перед собой. Но, возможно, Мальфирин была
кормилицей для чужого ребёнка, так что отчасти вопрос был уместен.
— Почему я об этом не знал?
— Зачем кому-то вообще об этом нужно знать?
— Ну, я не знаю. Чтобы кто-то за ним проследил, оказал
медицинскую помощь ту же.
— Нам это не нужно, — отрезала Мальфирин. — Не выдавай мою
тайну, пожалуйста. Об этом должны знать только ты и я.
— Буду нем как могила, — улыбнулся мальчик. — Погоди, а как же
его или её отец? Неужели…
— У Криса нет отца. Во всех смыслах.
Тобиас вытаращил глаза.
— Но такого ведь не бывает.
— Я тоже так думала. Но я невинна. У меня никогда не было
мужчины.
— Ветроопыляемая дриада? — решил пошутить Тобиас. Но шутка вышла
неудачной. Парень откашлялся. — Прости.
— Этот ребёнок – дар… ну, или божья кара.
— С-серьёзно?
— Угу. Вот жила я себе, жила, тут бац – ребёнка родила.
— Это всё похоже на сказку.
— Ну, мы и живём в сказке, — Мальфирин нервно хихикнула и
принялась укачивать малыша.
— А почему… почему никто не должен знать о нём?
— Противники драконовой эры могут пронюхать. Для ритуала нужно
взять кровь трёх гибридов: дитя вампира и дракона, дитя лесного
духа и друида, и дитя волшебника и какого-то... животного, —
отчеканила она, словно выученное, пророчество. — Если на наш век
пришёлся ребёнок крови дриады и духа, то… вполне возможно, родится
вамкон.
— Вамкон[1]?
— Я так называю гибрида дракона и вампира.
— Но это же нереально!
— А если вспомнить предания?
— Если вспомнить предания, то… маги – потомки драконов.
Инсайт был настолько неожиданным, что Тобиасу пришлось опереться
на стену.
— Значит, это может случиться в любой момент. А кто такие
противники драконовой эры?
— Те, которые не хотят возвращать драконов в наш мир. Те,
которые за тиранию на Хандрозе. Те, которые разрушат стену, сломают
камни, а нас – уничтожат.
— Что-что-что? Погоди, какая ещё стена? Какие камни? Мне
кажется, ты сходишь с ума, сидя в этом замке в одиночестве. Тебе
нужно выбраться в город, развеяться, посмотреть, что творится в
мире.
Мальфирин задумчиво отвернулась.
— Возможно, ты прав. Но мне не на кого оставить ребёнка. Я не
могу взять его с собой. И да, он – истинная причина, по которой я
не могу стать спортивным магом и играть в магифлекс. Я боюсь за
него. Больше, чем за себя. И готова отдать жизнь, если что-то
случится.