Проснувшись, я вновь оглядел комнату.
Новая способность видеть все в истинном виде добавляла красок,
казалось, совершенно обычному для такого дома помещению. Ягини не
было. И я решил пройтись по лесу, сходить на реку, посмотреть,
попалась ли рыба в ловушку. Выходя из дома, я поймал себя на мысли,
что чувствую некое присутствие, чей-то взгляд, который меня
изучает. Оглядевшись, я не увидел никого.
«Значит, показалось, - подумал я, -
или наблюдатель пока не хочет себя показывать. Надо будет спросить
у Ягини, мало ли что у нее тут интересное обитает».
По дороге на речку я осматривал
окрестности, новоприобретённые способности приятно будоражили
сознание. Лес вокруг играл невероятными красками. Кое-где от
некоторых растений исходило едва заметное свечение, от некоторых -
синего цвета, от некоторых – оранжевого, а некоторые, казалось,
излучали саму тьму. Ух, как не терпелось расспросить все у Ягуши,
но та ушла в лес по своим делам, как обычно. А пока я похозяйничаю,
скоро в дорогу собираться, а пробираться через лес - дело нелегкое,
нужны припасы, и рыбка, приготовленная хозяйкой по ее фирменному
рецепту, будет в дороге нелишней. Подойдя к небольшому причалу,
который метра на три уходил от берега, я уже собирался достать
ловушку для рыбы, как вдруг услышал чей-то стон.
Пройдя метров двадцать вдоль берега и
раздвинув плотные заросли камыша, я увидел то, что заставило меня
сначала замереть на секунду, потом непроизвольно открыть
рот.
- Мама дорогая, - сказал я удивленно,
- нехилое мне зелье Ягиня сварила! Меня либо глючит, либо все
получилось так, как она и говорила. А может, даже лучше.
Передо мной лежала самая настоящая
русалка. Молодая девушка сверху, хотя откуда я могу знать, сколько
они живут, и внизу настоящий рыбий хвост, покрытый мелкой,
переливающийся всеми цветами радуги на солнце, чешуей. Она лежала
на боку, скованная необычно толстой сеткой. Правая рука была
закинута за голову, а скрюченная левая прижата к груди. Она была
еще живой, но силы явно оставляли ее. По всей видимости, она долго
пыталась освободиться, но тщетно. Необычно сплетенная сетка, от
которой я также уловил небольшое желтоватое свечение, после всех
попыток выбраться лишь крепче пеленала свою жертву.
Я подошел поближе. Бережно перевернул
ее на спину. Сеть плотно сковала ей грудную клетку, да так, что она
едва могла делать неглубокие вздохи. Казалось, что она лежит без
сознания, но я ошибался. Она резко открыла глаза и буквально
окатила меня таким полным презрения взглядом, что у меня аж
побежали мурашки по спине. Затем начала шипеть как змея и
извиваться, чем сделала себе только хуже.