- М-да, - сказала Ягиня, после того, как улетел Див, -
действительно странное творится. Чтобы глашатай богини судьбы и
сказал что-то неопределенное про чьё-то будущее, такого я не
помню.
- Но это значит, - начал было я.
- Ничего это не значит! - перебила меня берегиня. - Это значит,
что ничего не определено, и мы вполне можем ее спасти.
Спорить я не стал. Ее доводы были намного лучше моих страшных
предположений. А за последнее время я увидел достаточно, чтобы даже
в самом безнадежном случае увидеть надежду.
После встречи с вороном мы добрались до лагеря. Как и в
изображении на тарелочке, тут царил полный разгром, ума не приложу,
почему сюда не прибыли спасатели или еще кто-нибудь. Как бы то ни
было, это сейчас нам на руку. По крайней мере, я смог из остатков
палаток соорудить подобие навеса. Нашел пару спальных мешков,
котелок, пару бутылей с водой и несколько банок консервов, не
густо, но поужинать и поспать не под открытым небом вполне
можно.
- Что же нас ждет завтра? – спросил я у Ягини, застегивая свой
спальный мешок. - Как нам Лешего искать?
- Я думаю, он сам нас найдет, - ответила она. - А теперь ложись
спать, завтра день будет интересный, я в этом просто уверена.
- Сладких снов, Ягуша, моя милая Ягиня, - сказал я ей и
отвернулся, надеясь, что не поправит. И это произошло.
- Сладких снов, мой милый Сергей, - ответила она и тоже
застегнула свой мешок.
В этот раз сна я не помнил, спал как убитый, а проснулся от
разговора. Стоял еще полумрак, а значит, было где-то часов пять
утра. Разговаривали двое, голос Ягини я распознал сразу, а вот
голос второго был незнаком, он был сильный и очень низкий, словно
разговаривал медведь человеческим голосом. Я быстро выбрался из
своего спального мешка и направился в сторону, откуда шёл разговор.
Через полминуты я-таки обнаружил источник шума. На поляне, метрах в
пятидесяти, разговаривали двое, одной была явно Ягиня, а второго
описать будет непросто. Это был довольно высокий старик, с длинной
бородой, в свисающем до пят одеянии. Как борода, так и одеяние были
явно покрыты откровенной грязью, тут и там были видны различные
прилипшие листочки деревьев, кое-где, особенно на плечах,
проглядывалось что-то белое, похожее на птичий помет. В истинном
зрении его окружала зеленая аура, которая пульсировала такой мощью,
что невольно хотелось, чтоб тот индивид был если не другом, то хотя
бы не врагом.