— Когда проверяли Разлом? — спросил
Потап, который до этого стоял в стороне и разговаривал по
телефону.
— Я не знаю, но охрана должна была
это сделать перед тем, как Ведомство выпишет разрешение.
— Позовите сюда охранников, — велел
Потап.
Он был темнее тучи и нервно
переступал с ноги на ногу. Пока представитель торопливо шел к
посту, Потап повернулся к своим и сказал:
— Звонил в больницу. Вроде легче
стало, уже пришли в себя.
Мы все с облегчением выдохнули, ведь
на их месте мог оказаться любой из нас.
Охранники подошли и рассказали о том,
что они заступили на пост только сегодня утром и не получали
задания проверить Разлом, а до этого здесь дежурили другие.
Все, что сегодня произошло,
показалось мне очень странным. Каким-то непостижимым образом все
совпало.
Влад и Потап договорились завтра
вместе пойти в Ведомство, чтобы запустить разбирательство и
контролировать его. В это время представитель записывал в
специальный бланк нашу добычу. Как оказалось, мы в три раза обошли
«Сириус».
После того как мы погрузили добычу в
багажники двух арендованных машин, я подошел к Потапу и вполголоса
проговорил:
— Помнишь о нашем уговоре?
Потап недовольно сморщился, но
вынужден был кивнуть. Уговоры между охотниками были тверды, словно
камень. Никто и никогда не нарушит слово, иначе все от него
отвернутся.
Первым делом мы заехали к скупщику и
продали все, что вынесли из Разлома. На это раз нам удалось
заработать полторы тысячи рублей, которые мы поровну поделили между
собой.
— Давно столько денег в руках не
держал. А как они пахнут, — уткнулся носом в новенькие купюры
Соловей.
Мы уже сели в поезд и ждали
отправления.
— Да-а-а, теперь заживем. Интересно,
как Потап будет уступать нам первую очередь? Неужели сам будет
звонить и говорить о дате открытия? — спросил Вязов.
— Нет, конечно. Но теперь он будет
брать пропуск не на первую дату, а на следующую. Поэтому Владу все
равно придется частенько наведываться в Ведомство и узнавать, когда
открываются Разломы, — ответил я и достал из кармана листок, в
котором гувернантка написала перечень учебников.
У Марии Ильиничны был ровный красивый
почерк с витиеватыми буквами. Я словил себя на мысли, что думаю о
ней гораздо чаще, чем следовало. Даже Лиза позабылась.
Зашел я в общежитие поздно вечером,
потому что после поезда прошвырнулся по магазинам. Купив все
необходимое, я решил в кое-то веки побаловать себя и прихватил еще
баночку красной икры и небольшой сметанный торт. Торт я съел сразу
же, даже не стал дожидаться, когда вскипит чайник. Икру я решил
оставить на завтра, поэтому лег в кровать и быстро заснул.