— Хм, мы без огневика остались? —
задумался я. — Ну ничего, зато нам добычи больше достанется.
— Но и опасности больше. Разломы
разные бывают. Помнишь, как на нас набросился рой шестикрылок? Еле
отбились, а тогда с нами было два огненных мага.
— Дай объявление в газете. Может,
кто-то и присоединится.
— Отличная идея! После завтрашней
зачистки обращусь в редакцию «Делового мира», — ответил он и
сбросил звонок.
Маг огня в Разломе был очень полезен,
так как монстры, как и земные звери, боятся огня. Увидев меня с
мечом, еще никто из них не пустился бежать, а вот живое пламя или
огненные шары вынуждают их отходить подальше. Нам это было выгодно,
ведь лучше убивать их маленькими партиями, чем бороться с целой
стаей. Ну, или роем, как в случае с шустрыми шестикрылками, у
которых два ряда острых как бритва зубов. Придется долго махать
мечом, чтобы их все перебить. А вот один небольшой огненный вихрь
просто обуглил их до хрустящей корочки.
Тут мне пришло в голову, что было бы
хорошо самому владеть магией огня. Развернувшись, я снова
направился к академии. В коридоре было немноголюдно, поэтому я
быстро дошел до приемной ректора.
Молоденькая секретарша в очках в
толстой оправе что-то старательно записывала в журнал. Я
поздоровался с ней и спросил на месте ли ректор.
— Да, конечно. Владимир Борисович
всегда допоздна засиживается. Доложить о вас?
— Я сам о себе доложу, — ответил я и
постучался в кабинета директора.
Из-за двери раздался голос:
— Входите!
Увидев меня, ректор замахал рукой,
чтобы я заходил и показал на телефон, которую прижимал к уху.
Разговор явно был неприятный, так как он сидел мрачнее тучи.
— Хорошо. Я вас понял, — ответил он
собеседнику и сбросил звонок. — Константин, вы вовремя пришли. Я
как раз получил отчет от нашего охранного предприятия. Оказалось,
что вчера и позавчера никто посторонний не проходил на территорию
академии. Получается, что монстра в вашу комнату запустил кто-то из
своих, — он потер идеально гладкий подбородок, задумчиво глядя
перед собой.
Ректору было около сорока пяти лет,
но он выглядел намного моложе. Единственное, что выдавало его
возраст – это благородная седина на висках и мудрый проницательный
взгляд.
— Я уверен, что это дело рук того,
кто учится или работает в академии. Иначе Иван Герасимович точно бы
не впустил его в общежитие. Однако я пришел по другому вопросу.