Подпрыгнул, теперь уже по настоящему
ужаленный, и побрел вперед, обнимая себя и стараясь хоть немного
согреться.
— Ты чего такой вялый, имперец? Как
вырезать нас целыми племенами — так вы смельчаки и герои. А тут —
сразу сжался весь и трясешься, будто тебя на казнь ведут.
— Не все имперцы — убийцы, —
проворчал я, выстукивая зубами морзянку. — Я никого не убивал, и
Анри — тоже.
— А вы сделали хоть что-нибудь, чтобы
помешать другим? — Нараз горько усмехнулась. — Нет. Значит — тоже
виноваты.
Я вздохнул и понурил голову — тут не
поспоришь.
— Но ты не волнуйся, — бодрый тычок
меж лопаток придал ускорения. — Я же вроде неплохо с вами
обращаюсь. Будь ты воином — уже бы давно угодил на алтарь.
— Что за дела у вас с эльфами? —
решил сменить тему и попутно разузнать больше об этом месте.
— У нас не дела. У нас — война. Это
все, что тебе надо знать. Жди здесь.
Шаманка остановилась в паре метров от
пенных брызг и воздела руки к небесам.
— Духи природы! — зычно возопила она.
— Услышьте мой зов! Не за себя прошу, а за жизнь и спокойствие
всего племени! Грядет большая кровь и великое горе. И только ваш
совет отведет беду!

В вышине грянул гром, и окутавшая
гору дымка послушно расступилась. Налетевшие ветра обнажили
выступающую вперед скалу, отдаленно напоминающую окаменевшую
драконью пасть. Именно в нее стекались подземные ручьи, чтобы
упасть меж клыков-сталагмитов и скатиться по склону журчащим
потоком.
Ответом стала тишина. Нараз повторила
мантру еще — ноль эмоций. Не ударил гром, не разверзлись небеса, с
горы не донесся гулкий голос. Духи молчали, и это вселило в сердце
орки снедающую тревогу. Девушка понурила плечи, опустила руки и
шепнула:
— Неужели сама природа отвернулась от
меня? Неужели посчитала Лилейн более достойной?
— Может, я мешаю? — встал рядом и до
хруста запрокинул голову. — Может, духи не переносят имперцев так
же, как и ты?
— Тогда бы они уже заморозили тебя
насмерть, — спутница улыбнулась уголком рта. — Или сбросили камень
на голову. Или содрали кожу колючими смерчами. Но раз уж ты тут —
попробуй поговорить с ними сам.
— И что сказать?
— То, что больше всего жаждешь, —
шаманка осклабилась с хитрым прищуром. — Если попросишь искренне —
получишь, что просишь. А если покривишь душой — жди беды. За
корысть и обман духи карают смертью.