В любом случае не стоит давать понять этой парочке, что всё
пошло не по их плану. Во дворе Заситинского редута меня без труда
спеленали несколько одарённых, и я так подозреваю, что рангом они
никак не меньше одиннадцатого. Как минимум один из них, лишивший
меня сознания. Будь он слабее, и ничего-то у него не вышло бы. Да и
этот, поводырь, согласно «Щупу» имеет как раз такой же. А у меня,
если что, уже нет моих защитных амулетов.
— Х-ха! Степан Иванович, а ты был прав, он дерзок и своенравен,
— довольно хлопнул себя по бёдрам неизвестный. — Даже сквозь узор
характер пробивается. Но мне это даже нравится. Не хотелось бы
говорить с бестолковым болванчиком. Но тебя он ненавидит люто.
Впрочем. Может ли быть иначе, — усмехнулся он, и уже ко мне. —
Запомни, я запрещаю как бы то ни было вредить Шешковскому, пока на
то не будет моей особой воли.
— Слушаюсь, господин.
— Называй меня ваше величество.
— Прошу меня простить, ваше величество, — встав на ноги,
поклонился я.
— Оденься, — приказал он.
Я не замедлил подчиниться. Но даже не столько выполняя его волю,
сколько из-за сырости и прохлады. Бр-р-р, з-зябко. Погоди. Так это
получается император. Только сейчас я это понял, и нашёл сходство.
Увы, но по парадным портретам узнать человека мудрено. Они же сами
на себя не похожи. Вот если знать кто, тогда да, общие черты
улавливаются быстро.
— Сыро тут, — передёрнул плечами царь. — Давай поднимемся в мой
кабинет.
Когда мы вышли из каземата в короткий коридор, он оказался пуст.
Не было даже банального надсмотрщика. Возможно оттого, что все
шесть камер небольшой тюрьмы были пустые. Хотя на входе всё же
обнаружился часовой гвардеец. Но и то, только для порядка, потому
что охранять попросту некого.
Какой же ты самоуверенный, твоё величество. Я конечно понимаю,
что «Повиновение», это аргумент, но не стоит забывать, что раз в
год и вилы стреляют. Или тут этой поговорки пока ещё нет? Вроде не
слышал. Не суть важно, главное, что излишне доверять Силе нельзя.
М-да. Чья бы корова мычала. И уже не в первый раз.
Мы поднялись по лестнице и оказались во внутренних покоях
дворца, где на входе стояли сразу два гвардейца. Как впрочем и у
дверей напротив, за которыми находился рабочий кабинет императора.
Похоже государь предпочитал держать под рукой небольшую такую
личную тюрьму. Если верить прочитанному мною, то таким грешил его
тёзка в моём мире, Пётр Первый, Великий который…