— Нет, возвращено в спецхранилище. Больше не спрашивай, я вообще
не имел права тебе рассказывать. — Он тяжело вздохнул и разом
осушил бокал, затем устало помассировав виски. — Зато его
исчезновение и поднятие по тревоге местных сил привлекло нужное
внимание. Появление архидемона в нашем мире было подтверждено, и
вместо наказания меня повысили. Я… теперь крупная фигура. Вот и
веду себя подобающе образу, иначе не поймут. Так ты расскажешь мне
о произошедшем?
Я задумался. Нельзя сказать, что инквизитор мой друг, но и
врагом не назвать. Скорее, между нами деловые отношения со взаимным
недоверием. Как много он знает? Стоит говорить все или лучше утаить
некоторые нехорошие детали вроде второго пакта?
Мое замешательство не укрылось от Максимиллиана. Он издал еще
один громкий вздох, в этот раз с нотками раздражения:
— Рорк, любой другой инквизитор просто не дал бы тебе
проснуться. Или бросил бы в самую глубокую и темную яму и не
посмотрел на титул. Барон — он, уж извини за прямоту, совсем не
князь. Когда-то мы убивали даже поддавшихся демоническим уговорам
королей…
— Ты прав, — неохотно признал я, решив ничего не скрывать. —
Тогда слушай, история получится длинной.
Я честно рассказал о нашей долгой подготовке, и как в первую же
секунду весь план с тройной пентаграммой улетел в отхожее место.
Затем описал сражение и свое решение позвать на помощь
Барбатоса.
— И он пришел?! — Инквизитор очень удивился. — Странно, я его не
почувствовал.
— Да. Он сражался всерьез, выложился на полную и измотал Велиала
достаточно, чтобы я смог его изгнать и заодно запечатать проход.
Можешь не переживать, в этом месте в ближайший век будет очень
сложно призвать любого демона.
— Да, ты постарался на славу, — медленно кивнул Максимилиан. —
Спасибо за честность, я это ценю, правда. Похлопочу за тебя перед
руководством, может, дадут хорошую награду. Особо не рассчитывай,
нами управляют те еще скряги.
— Я делал это не ради благодарности, хотя отказываться не буду.
— Тут как с медалями. Кто-то менял их на французское вино или
выбрасывал в реку, а кто-то искренне гордился. Я же, скорее,
воспринимал награды как должное, никогда за ними не гнался, но и не
отвергал. — Главное, теперь он не сможет копаться у меня в голове и
не попадет в наш мир.
— Насчет последнего я бы не был так уверен, — вздохнул
инквизитор. — Ты нанес Велиалу страшное оскорбление. Боюсь, он
бросит все силы на то, чтобы прорваться и отомстить тебе.