Возражений не последовало, на улице царила глубокая ночь, и ни у
кого не осталось сил. Услышав требовательный стук в дверь, я даже
не ощутил привычного прилива ярости, лишь глухое желание медленно и
неторопливо удалить безумца, посмевшего потревожить покой усталого
орка.
Ночной гость никак не хотел униматься. Взвесив все за и против и
принимая в расчет, что инквизиторы пропустили его, я со вздохом
прошел к двери и приоткрыл узкую щель. Генрих О’Брайн немедленно
сунул в нее свой острый нос и проскрипел самым раздражающим из
возможных тонов:
— Почему ты не берешь трубку?! Я весь вечер ждал, когда вы
вернетесь, уснул в машине! Представляешь, какой счет накапал?!
— Мой телефон сгорел вместе с одеждой. — На границе уставшего
сознания мелькнула мысль, что стоит попросить у Гронта огнеупорный
костюм, желательно устойчивый к демонам и монстрам. — Мы вообще-то
мир спасали. Что бы ты ни хотел мне сказать, оно подождет до
завтра.
— Ну уж нет! — Гоблин проявил неожиданную силу и упорство,
протиснувшись в оставленную щель. С недовольным видом отряхивая
костюм, он безапелляционно заявил: — Я тут узнал, что мой лучший
клиент и покровитель сошел с ума! Немедленно исправь положение, не
то завтра я буду плакать на твоей могиле! А это двойной ценник
наследникам! Кстати, не предоставишь мне их контакты?
— Генрих, у меня был очень тяжелый день. Я изгнал архидемона! —
Пытаться воззвать к совести адвоката было все равно что вычерпывать
океан.
— А мне на завтрак подали крутые яйца вместо сваренных в
«мешочек»! Но кого интересуют страдания маленького бедного гоблина?
— Он закатил глаза и громко вздохнул, целеустремленно направившись
на кухню. — Подайте мне чаю!
— Тебе надо, ты и заваривай. И нам тоже сделай, раз уходить не
собираешься. — Я бы мог его вышвырнуть, но Генрих все же умный
гоблин, еще и ленивый. Раз приперся посреди ночи, значит, дело
действительно важное.
Мои девушки расселись за столом, сонно зевая и потирая глаза.
Они решили не одеваться, просто завернулись в простыни. Недовольно
вздыхая, Генрих направился к чайнику, колдуя над чашками и не
прекращая ворчать:
— Между прочим, мне за это совершенно не платят! Узнай мои
коллеги об этом позоре… и не стыдно вам гонять старика?
— Совершенно не стыдно, — буркнул я. Мина порывалась помочь ему,
но я остановил дриаду — она может прислуживать только мне! — Так с
какими страшными новостями ты пришел, что они не могут подождать
утра?