Я попытался вспомнить, но ничего про магию не всплывало. Либо
пробел, либо граф магией не владел. О! Моё имя всплыло. Александр
Андреевич Кобровский. Неплохо, мне нравится.
– Нет, только яд в слюне, – ответил я после паузы. – Для начала,
скажи, где это мы.
– Ты как этого не знать то можешь? – удивлённо уставился он на
меня.
– А вот так. Очнулся уже в гробу. А вырубили меня в Тюмени,
после этого не помню ничего, – без раздумий солгал я. Надеюсь, мы
действительно в Сибири и Тюмень недалеко.
– Тюмень значит… Далековато тебе до дома, – ответил он. – Что ж,
мы находимся на Таймыре, в центре, ближе к южной части.
Дааа, действительно глушь. В молодости я историей и географией
России увлекался, так что про Таймыр знал. Самый большой полуостров
в стране и самый северный в Евразии. С условиями настолько
суровыми, что жило там всего пять тысяч человек, и не было ни
одного города. Южнее, конечно, были Норильск и Дудинка, но к
полуострову они не относились. Вот где я оказался.
Похоже, и тут его для жизни никто особо не выбирал. А вот
некроманта я рано окрестил якутом. Он, вероятно, из местных
коренных народов.
– Ладно, некромант, – вставая, произнёс я. – Будем выбираться
отсюда. Кстати, обойдёмся без имён. Сбежим, и каждый пойдёт своей
дорогой, ни к чему нам знать слишком много.
– Согласен, – тоже поднимаясь, ответил он. Дальше приступил к
объяснению:
– Мы находимся посреди тундры в полузаброшенном особняке барона
Мошкарёва. Он его использует для всяких тёмных делишек. Охраны тут
с гулькин нос, помимо самого барона всего пара магов да с десяток
слуг. Вот только кругом тундра, а до города минимум часа четыре
топать. Дорог нормальных нет, а сейчас зима, часто бураны бывают.
Без мага огня будет трудно.
Непростая ситуация, согласен. Но не думаю, что это такая уж
проблема. Нормальная одежда и физическая подготовка. Если ещё и
огонь получится разжечь – вообще отлично. Главное в буран не
угодить.
Я впервые осмотрел камеру, в которой находился. Грубо
выдолбленные стены, как будто кто-то сверху копал с сужением ямы.
Кровать, горшок и свеча. Больше там ничего не было.
Меня больше интересовал я сам. Зеркала тут не было, разумеется,
но хоть осмотреть себя я мог. Дорогой классический костюм, правда,
немного помятый. В нём меня и собирались похоронить.