Беркутов переглянулся со своими бойцами. Те начали
перешептываться.
– Об этом нам ничего не известно, – сказал Беркутов. – Не
врёшь?
– Нет. Я сам был частью ритуала. Не знаю, что со мной сделали,
но…
– Так. Помолчи-ка, – попросил Беркутов и повернулся к солдатам.
– Оставьте нас с седым пацанёнком наедине.
Седым пацанёнком? Это он про меня что ли?
До меня только сейчас дошло, что за двое суток новой жизни я ни
разу не видел своего лица.
Когда солдаты, недовольно бурча, покинули помещение, Беркутов
продолжил.
– Ты только что поднял ставки, малец, – сказал он. – Информация,
которой ты сейчас делишься со мной, может сильно повлиять на исход
нашей холодной войны с Фрунзенским районом. Но если ты врёшь…
– Хватит с меня угроз, – отрезал я. – Это не разговор и даже не
допрос, а какое-то его подобие. Я спас вашего бестолкового графа от
мучительной смерти. Я добровольно поехал с вами и…
– А у тебя был выбор? – усмехнулся Беркутов.
– У меня был выбор. Если бы я не хотел с тобой говорить, я бы
дрался. Может быть, подох бы в итоге, но против своей воли не пошёл
бы.
– Сильное заявление, Перекрёстов. Вернёмся к прежней теме: что
за ритуал с тобой сотворили?
– Я не помню подробностей. Важно лишь одно: до него магом я не
был, а после – им стал. Кроме того, управляющие клиникой хотели от
меня избавиться, но я сбежал. Отсюда следует, что я либо опасный,
либо неудобный для них.
– Стал магом? – Беркутов нахмурился. – Интересно.
Первый раз слышу, чтобы кто-то становился магом искусственным
путём. Магами рождаются, малец. Не становятся. Магию можно
даровать, но не так!
– Значит, мир изменился.
– Я неспроста сказал, что твоя фамилия мне знакома, – сверля
меня взглядом, сказал Беркутов. – Два месяца назад Приморский район
гудел от новостей о жестокой расправе. Целую семью вырезали люди из
клана, который пожелал остаться неизвестным. В этом преступлении
обвиняли все кланы подряд, в том числе и наш.
– Хочешь сказать, это была моя семья? – спросил я.
– Тебе виднее.
– Мне не виднее, я нихрена не помню! – воспротивился я. – Если
это и была моя семья, то вырезали не всех – я жив.
– Это пока что.
– Пока что? – усмехнулся я. – В таком случае, чем же вы лучше
Фрунзенского района, в котором меня пытали и держали взаперти?
– Хочешь оскорбить мой клан? – процедил сквозь зубы
Беркутов.