Огородное хозяйство потеснить нам никто не позволил, в Москве земля на вес золота. Но вот край стены мы себе кусок площади урвали. Тем более, что и брусчатка под ногами оказалась как нельзя кстати. Под прудик, конечно, часть площади сковырнули, ну и ничего страшного. Всё же для людей.
Но вот сегодня людям сюда вход был воспрещён. Такое часто происходило, и никто особо не был против. У любого может случиться день рождения, и он точно так же со своими близкими запрётся внутри для торжества. Бывает, что интересы пересекаются, но мы умеем идти друг другу навстречу.
— Ну, Кузов, красоту какую навёл, — нахваливал Хоттабыч. — У нас, конечно, не хуже, но вы тоже молодцы, такое придумали.
— Долго, что ли, умеючи, — усмехнулся я. — Ты лучше рассказывай, как у вас там дела?
— Да как, нормально вроде, работы хватает. Чума вот решил забор вокруг посёлка поставить, — сразу подхватил тот. — Мертвяков у нас немного, мы постарались подальше в глушь отойти. Хотя какая может быть тишина в Подмосковье. Но, тем не менее, спокойнее, чем у вас. Бойцов готовим, по вашей методике. Ну и людей вот собираем по окрестностям. Думали, что все уже кончились за это время, а нет, попадаются, и ведь чем глубже в деревни, тем больше.
— Слушай, Хоттабыч, просьба у меня к тебе одна будет, — все же решился я. — Кум у меня километрах в трёхстах от столицы. Не знаю, жив или нет. Проверить бы. А то мы здесь надолго с этой войной завязли.
— Дак в чём проблема-то, ты адрес давай, поищем, — с широкой улыбкой ответил тот. — Лен, ну ё-моё, сколько можно-то?! — крикнул он в сторону нашей воительницы.
— Отвали, дед, — отмахнулась Ленка и поправила постоянно сползающую простыню. — Я тебе что, специально?
— Эх, если бы не Санька, показал бы я тебе сейчас, — расхохотался Хоттабыч.
— Вот, — подвинул я ему бумажку с адресом Кума. — Если его там не будет, то проверь здесь и здесь, но это его основной адрес. Мужик он толковый, должен был выжить.
— Не грузись, Кузов, посмотрим, — кивнул Хоттабыч, бережно свернул клочок и убрал в карман горки. — Завтра приеду и ребят отправлю. У тебя фотка-то хоть есть его?
— А как же, — ответил я. — Завтра Фонарю скажу, он распечатает.
— Добро, — согласился тот и разлил по рюмкам самогон. — Веня, ты как?
— Не, я в ваше синее братство не вступлю, и не упрашивай, — отмахнулся тот и вставил в зубы косячок, который бережно крутил всё это время.