Я хохочу, как ненормальная, пока Доменико пристёгивает меня ремнём, на полном ходу, недовольно матерясь, и называя меня, почему-то, непослушным, маленьким щеночком.
И меня это дико веселит.
Меня бабушка так в детстве иногда называла. Мило!
В моей голове всё ещё звучат зажигательные ритмы ночного клуба. Шампанское продолжает дарить эйфорию и уносить меня ввысь. Я никак не могу усидеть на месте: пританцовываю и горланю песни на всех языках, которые только знаю. А он разгоняет свою малышку так, что уши закладывает.
-- Пить хочу, -- говорю ему прооравшись.
-- Скоро приедем, потерпи, -- хлопает меня тихонечко по коленке. И рука его такая горячая. Обжигает.
-- Не могу терпеть, давай заедем куда-нибудь, -- капризничаю. В горле так пересохло, что каждый вдох будто обдирает его изнутри.
-- Мы на трассе, тут нет ничего, -- спокойно реагирует на мои капризы.
-- Тогда поцелуй меня, -- предлагаю, и губы пересохшие облизываю.
Он рычит по-звериному, руку ко мне протягивает. Тянусь к нему, чтобы сорвать с его губ своё желание. Машина дёргается, и я... громко… икаю. Прямо ему в рот…
Ну классно, Кира! Очаровала мужика, чего уж…
Отстраняюсь от него немного смущённо.
Никак не реагирует на мой конфуз, ухмыляется только своей хищной улыбкой. Треплет меня по макушке и выжимает педаль газа до упора. Уши закладывает моментально. Подташнивать начинает.
Не до смеха становится…
Когда мы останавливаемся, я уже даже выйти сама не могу: дрожат ручки, ножки, тошнит, и жутко хочется пить. Никогда в жизни такой жажды не испытывала.
Он сам отстёгивает мой ремень, одной рукой выдёргивает из машины, и подхватывает, как пушинку, на руки. Я даже сообразить ничего не успеваю. Карябаю только его шею своими ноготками.
-- Ключи, -- протягивает он руку и нетерпеливо покусывает мою грудь через одежду. Вяло отбиваюсь от него. Никак не могу прийти в себя после поездки. – Ключи Кира, -- повторяет, рыча и ставит меня на ноги, задирая мне платье. Одёргиваю подол, по сторонам оглядываюсь.
И, наконец, соображаю, куда это он меня привёз.
Свет не включает, когда мы заходим внутрь. Темнотища, хоть глаз выколи. Окна закрыты наглухо, ни лучика внутрь не пробивается.
Тянет меня за руку куда-то, я на углы натыкаюсь, повизгиваю, следуя за ним. Ничего не вижу. Открывает холодильник, ослепляя ярким светом. Я даже глаза прикрываю от неожиданности. Бутылку воды достаёт, мне протягивает.