Стою, стою… нет никого. Может быть, я не там оказалась? Или
здесь уже всех повывели и не осталось никого? Или ещё что?
Но стоило мне только повернуться – чтобы уйти обратно в тепло и
к людям, тишина мгновенно взревела, и я оказалась в кольце. Мне не
давали сосредоточиться и поставить защиту, приходилось отбиваться
разом от многих, и ещё вертеться, чтобы успевать со всех
сторон.
Руки мои замёрзли до того, что пальцы уже просто не шевелились,
а нежить всё ещё не кончалась. И в тот момент, когда я поняла, что
не могу больше, из-за спины раздался знакомый ворчливый голос:
- Стой прямо, дыши. Дыши, кому говорят. Защиту ставь,
немедленно, чему тебя учили?
Нас окружает серебристый купол, нежить снаружи может только
бесполезно тыкаться в него.
- Бабушка, - шепчу я. – Ты где?
- Я там, куда тебе пока не надо. Всему своё время. Стой и
выдыхай. И держись, как бы оно ни повернулось. Ты сможешь, ты
справишься. Где не умеешь пока – научишься. Где не пробовала –
попробуешь. Ты на верном пути, и большая молодец. Ты справишься со
всем, помни. Вдох, выдох, защита.
Я уже думала, она сейчас снимет свой купол и снова пропадёт, но
она вдруг говорит совершенно иначе, сурово:
- Где это вы ходите так долго? Тут внучку мою чуть не сожрали! И
что бы вы делали, если б опоздали, интересно бы мне знать?
Мне тоже очень интересно – с кем это она так разговаривает. Я
пытаюсь повернуться, но не могу, я будто в воде или в желе, и
движусь медленно.
- Прошу прощения, Рогнеда Витольдовна, запоздал, - слышу мужской
голос, определённо знакомый. – Но я уже здесь.
- Извольте становиться и делать, что положено, - говорит
бабушка.
- Повинуюсь, - вижу краем глаза, как он кланяется и становится
мне за спину.
Поднимает руки – и мертвенное сияние расходится от них, и наша
нежить мигом осыпается пеплом. Я хочу повернуться и поблагодарить,
и расспросить…
И просыпаюсь. От холода.
В комнате прохладно, одеяло тонкое, нужно сейчас взять тулуп и
положить сверху. А завтра добыть ещё одеял. Сейчас же спать, скоро
вставать уже, наверное.
Под тулупом я скоро согрелась и уснула, и больше никаких
непонятных снов мне не давали. Я бы и ещё спала, но – стук в дверь
и голос Надежды. Поднимайтесь, мол, барыня, пора.
Пора так пора. Засветить шариков, найти ощупью на половике
комнатные туфли, тоже изрядно остывшие за ночь, попрыгать по
холодной комнате – как-то быстро печь прогорает, нужно что-то с
этим придумать. Я ничего не понимаю в печах, но вдруг найдётся
кто-то, кто понимает?