Сообщение об убийстве муллы Абу Талиба пришло вечером третьего дня. Около пяти. Фидай. Шахид. Говорили, что из Ирака. Из города Мадинат-ас-Салям.
Дварака замерла в пятнадцати сантиметрах над минаретами главной пятничной мечети города.
А утром исчезла Мария. И Дауд. Это уж было совсем странно. Мне казалось, что он появился на Двараке вовсе не для того, чтобы отбить у Махди жену (одну из).
Эммануил был хмур и раздражен. Он стоял лицом ко мне, опираясь на стол. Столешница белого мрамора и белые руки Господа. Ничуть не темнее. За окном шумел сад. Двараке не было дела до поздней осени. Микроклимат.
- Твой Марк взял отряд и отправился на их поиски. Без моего позволения.
Еще одна странность. Мне казалось, что Марку должны нравиться совсем другие женщины. Чувства Марии не вызывали у меня сомнения. Марк в роли Ланцелота? Только Гвиневера любит Артура.
- Не вздумай рваться за ними. Наведи справки по твоим каналам.
Я навел. Глухо.
Зато позвонил Марк.
- Ты что с ума сошел. Господь в ярости! - гаркнул я. - Жить надоело?
- Не нервничай. Все, что я делаю, я делаю ради него. Этот эпизод должен быть сохранен в тайне. Здесь очень не любят скандалов.
- Ты, что их прирезать собрался?
- Посмотрим. Давай ко мне. Возьми вертолет.
- Куда к тебе?
- Вана. Сулеймановы горы. Ставка Дауда.
Желтые горы без леса. Только кое-где пучки кустарника и выступы темных скал. Безрадостная картина, несмотря на ясную погоду.
Мы приземлились в долине у подножия одного из четырехтысячников.
Палатки, камуфляж, пяток танков. Не очень впечатляет.
Зато огромный белый шатер в центре. Мы вошли. То есть я и пара телохранителей. Пилота и еще двоих я оставил в машине. На всякий случай.
В шатре происходил пир. Иначе не назовешь. Кормилось человек двести, не меньше. Во главе стола сидел принц Дауд в белом балахоне и чалме и обнимал Марка, который был занят барашком. "На земле мир и в человецех благоволение".
- Петр! Ас-саляму алейкум! Добро пожаловать! - Дауд протягивал мне руку, словно надеясь дотянуться до меня через всю палатку.
Я подошел. Место рядом с Даудом по другую сторону от Марка мигом освободилось, и я сел.
- Что ты здесь делаешь? - спросил я.
- Кормлю племя, - тихо ответил он. - Шейх должен быть гостеприимным.
Я окинул взглядом общество. Фраза насчет племени не была таким уж преувеличением.