- Ошибался. Потому что ширк невозможен, многобожие - только иллюзия. Нельзя поклоняться ничему, кроме Аллаха, потому что все Аллах. Сатана не смог увидеть в человеке Бога.
- Значит все равно, чему поклоняться?
Шейх улыбнулся.
- Неверность и вера - обе бредут по Твоему Пути, говоря:
«Он один, у Него нет сотоварища!»
- Значит все равно, кому служить?
- Цель человека в том, чтобы явить Богу его образ, чтобы тот мог лицезреть себя со стороны. А значит, все поступки человека угодны Богу.
- И Эммануил?
- Более чем. Мухаммад - хранитель Божественной милости, Иблис - хранитель Божественного гнева. И это лишь один из путей. Его сердце было гнездом симурга любви. И Мансур ал-Халладж писал от его лица: «Мой бунт провозглашает Твою святость!»
Я вышел на свежий воздух, под крупные осенние звезды. Я задыхался. Они оба, Дауд и Сана'и, все прекрасно понимали и, тем не менее, выбрали. Выбрали Господа. Моего Господа.
Ночью я не спал. Зажег свечу в своей келье. Думал. А ближе к утру раздались далекие выстрелы.
Очередь. Еще одна.
Взрывы.
Я вышел на улицу, заглянул к Марку. Он спал.
Решился заглянуть к Дауду. Келья была пуста.
Шум приближался.
Телевизора в келье не было, радио тоже. Пришлось до утра мучиться неизвестностью.
Перед рассветом явился Дауд с группой родственников. Все запыленные, усталые и злые. Молча отправились в общую комнату.
Не прошло и получаса, как в ворота забарабанили. Точнее дали изо всей силы раза три. Я решил, что кувалдой. Выяснилось, что ошибся. Прикладом автомата.
Пир Сана'и подошел к воротам, встал в окружении своих учеников. Один из младших муридов открыл ворота.
Там стояла рота автоматчиков - все в чалмах со свисающими свободными концами, как у Дауда, и серых длинных балахонах. Я понял: Муридан.
- Повелитель правоверных маулана Наби почтительно просит у шейха Сана'и позволения обыскать ханаку.
- «Повелитель правоверных»? - с иронией переспросил пир.
Студиозусы замялись.
- Маулана Наби провозглашен халифом позавчера в Кандагаре. Вместо мученика веры муллы Абу Талиба.
Понятно. По всей видимости, Муридан жив, а я уже нет.
- Здесь нет ничего для вас интересного, - сказал Сана'и.
- Мы ищем шпионов Эммануила.
- И никого.
Зачем эти церемонии? Автоматы навскидку и вперед!
И тут я понял. Они боялись Сана'и. Очень боялись.
- Просим нас извинить, уважаемый шейх.