Охотники прибыли раньше, снаружи оставались лишь холопы,
рассёдлывающие лошадей да ухаживающие за собаками. Свора получила
праздничную долю мяса: добыть матёрого волка удаётся не каждый
день.
Генрих, покинув сани, несколько раз присел и распрямился, разок
даже подпрыгнул, разминая затёкшие ноги, челядь смотрела с
изумлением на монаха, коему пристало чинное поведение.
Прошли в дом. Безо всяких сеней сразу начинался довольно
обширный зал, видимо – для приёмов. В глубине на возвышении стояло
кресло, не трон, но выделяющееся, вокруг него – ещё четыре кресла.
Наверно, там шляхтич восседал, принимая холопов и прочую публику
нижнего ранга.
Топилась печь, но поскольку кто-то часто входил и выходил,
впуская морозный воздух, в помещении оставалось весьма прохладно.
Паньство сбросило зимние кафтаны и осталось в… Ни Глеб, ни Генрих
не подобрали бы точных названий, потому что не знали тонкостей
шляхетского гардероба. В общем, у мужчин это были такие же кафтаны,
но уже без меховой опушки, примерно одинакового кроя, разного
цвета, включая нежно-голубой и розовый, совсем странно в сочетании
с надменными усатыми рожами. Сукно украшала затейливая вышивка. Дам
было трое: пани Заблоцкая, её дочь и женщина старше, вся в чёрном,
голова укрыта чем-то вроде чёрного чепца. Как потом узнали – мама
пана Заблоцкого, вдовая, оттого и в вечном трауре. Дамы носили
длинные платья с юбками-колоколами, на талии облегающие.
Естественно – под горло, никаких оголённых плеч или открытых
грудей, норовящих выпрыгнуть из лифа, как на картинках и в фильмах
о французской знати.
Зал приёмов одновременно был трапезной гостиной, содержащей
длинный стол, достаточный, чтоб вместить всех охотников, да ещё
место оставалось. На небольшом помосте виднелись скрипка и какие-то
щипковые инструменты, музыканты вокруг них не суетились, поскольку
три дамы, вдовая явно не расположенная к развлечениям, не составят
компанию сразу нескольким кавалерам. Кроме двух землевладельцев и
их сыновей присутствовали ещё трое с непременными железяками на
боку. Тоже в расписных кафтанах, но если присмотреться, то
несколько потёртых. И перстней на руках не так богато, как у
хозяина. Эти особенно свирепо сверкали глазами и накручивали
усы.
Попросили за стол.
- Янка! Тот, без верхнего зуба, это кузен пана Заблоцкого?