Из моего горла вырывается какой-то поистине безумный смешок.
— Бросьте, граф, даже я со своими скудными познаниями осведомлена, что до того, как ваше семя не попадёт в моё чрево, я не смогу понести. От того, чем мы с вами занимались, дети не появляются. Стыдно этого не знать… женатому мужчине.
Дэмиар дёргается, словно от пощёчины. Смотрит на меня, щуря свои глаза, будто не верит услышанному. Будто сомневается, что я в себе. Я, если честно, уже сама сомневаюсь, в себе я или нет.
— Маска дурнушки спадает, как я погляжу? — звенит сталью в голосе. — Ты суккуба. Проклятая! А лекарь — мужчина! Я, по-твоему, настолько глуп, чтобы полагаться на его слова?
Вот как?
Зачем же… Нет, ничего не понимаю.
Качаю головой и сажусь в постели. Голова немного кружится, но мне это не мешает обиженно глядеть графа и негодовать.
— Зачем же вы тогда и его пригласили? Чтобы ещё больше унизить меня?
— Осмотр лекаря давно стал унижением?
— Вы унижаете меня своим недоверием! — на глаза снова наворачиваются слёзы.
— Я тебя не знаю! — рявкает он и мгновение спустя произносит чуть спокойнее: — К тому же, это прекрасная возможность узнать, заслуживаешь ли ты вообще хоть толики моего доверия, Лиа. Если повитуха скажет обратное… — на дне его глаз начинают плясать языки пламени. Меня сковывает чистейший ужас. — Если выяснится, что ты обаяла лекаря и сделала его соучастником своих подлых интриг…
Я не обманывала. Я на самом деле всю жизнь была прилежной девочкой. Во всём. Прилежной дочерью, прилежной ученицей. Но почему-то впервые в жизни мне не хочется и дальше быть прилежной пленницей.
— Раны, что оставили ваши слова в моей душе, никакой лекарь не сможет залечить. Знайте это, граф. — сказав это, я снова падаю на кровать, задираю к груди сорочку, развожу в сторону ноги и приподнимаю таз. — Зовите повитуху.