Мне все еще трудно поверить, что она сделала это—что она добровольно отдала себя в руки психически больных террористов, чтобы спасти мою жизнь. Она сделала это не из наивной уверенности, что они не причинят ей вреда. Нет, моя любимица точно знала, на что они способны, и у нее все еще хватало смелости действовать.
Я обязан жизнью девушке, которую похитил, и не знаю, как с этим справиться.
- Зачем ты это сделала? - спрашиваю я, поглаживая большим пальцем ее нижнюю губу. В глубине души я знаю, но хочу услышать, как она это признает.
Она смотрит на меня, ее глаза полны теней из ее сна. - Потому что я не могу жить без тебя, - тихо говорит она. - Ты же знаешь, Саймон. Ты хотел, чтобы я любила тебя, и я люблю. Я люблю тебя так сильно, что готова пройти через ад ради тебя.
Я воспринимаю ее слова с жадным, бесстыдным удовольствием. Я не могу насытиться ее любовью. Я не могу насытиться ею. Сначала я хотел ее из-за ее сходства с Марией, но моя подруга детства никогда не вызывала у меня и доли тех эмоций, которые Лора заставляет меня испытывать. Моя привязанность к Марии была невинной и чистой, как и сама Мария.
Моя одержимость Лорой-это совсем другое.
- Послушай меня, моя милая ... - моя рука покидает ее лицо и ложится ей на плечо. - Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что никогда больше не сделаешь ничего подобного. Я, конечно, рад, что остался жив, но скорее бы умер, чем подвергал тебя такой опасности. Ты никогда больше не будешь рисковать своей жизнью ради меня. Ты меня понимаешь?
Она едва заметно кивает мне, и я вижу мятежный блеск в ее глазах. Она не хочет меня злить, поэтому не возражает, но у меня есть сильное подозрение, что она будет делать то, что считает правильным, независимо от того, что она говорит прямо сейчас.
Это, очевидно, требует более жестких мер.
- Хорошо, - вкрадчиво говорю я. —Потому что в следующий раз—если вообще будет следующий раз-я убью любого, кто поможет тебе вопреки моим приказам, и сделаю это медленно и мучительно. Ты понимаешь меня, Лора? Если кто-то рискнет хотя бы волосом на твоей голове, будь то ради моего спасения или по какой-то другой причине, этот человек умрет очень неприятной смертью. Я ясно выражаюсь?
- Да.- сейчас она выглядит бледной, ее губы сжаты, как будто она пытается сдержать протест. Она сердится на меня, но в то же время и боится. Не за себя—теперь она этого не боится,—а за других. Мой питомец знает, что я говорю серьезно.