Словно прочитав мои мысли, Норман вышел на улицу с мешком еды в
руках, и недовольным видом направился ко мне.
— Господин, женщина на кухне - это уже ни в какие рамки! — сразу
начал жаловаться повар. — Повариха путается у меня под ногами.
— Но она, наоборот, поможет тебе быстрее готовить на всех, —
возразил я.
— Так она со мной спорит, господин, — приблизившись, он поставил
мешок. — Хочет внести изменения в мои рецепты. Ненормальная!
— Ну уж как-нибудь разделите обязанности между собой.
— Хотел заставить её чистить овощи, а она желает мариновать
мясо, — не унимался Норман. — Что повариха может понимать в
мясе?
— Не знаю, она же как-то работала у виконта, — развел я руками.
— Значит, что-то умеет.
— Уж не ведаю, какими головешками эта женщина его кормила, —
презрительно фыркнул повар.
— Всё, Норман, лучше возвращайся к работе, и не ворчи. Тебе ещё
гвардейцев кормить перед тренировкой, — отмахнулся я от него.
— Но может всё-таки прогоните её? — продолжил он недовольным
голосом. — Или пусть занимается вышиванием и вязанием. А то я
подожгу ей волосы.
— Я тебе подожгу! — грозно сказал ему. — Делай, что велено.
Научись работать вместе с ней.
— Угу, — смирившись, опустил он голову и побрел к замку.
Тем временем во двор начали выходить Алисия с шакалами, и еноты
с арбалетами. Квазик, сидевший на ящике, не выдержал и предпринял
ещё одну попытку:
— Уверены, что без меня справитесь?
— Да угомонись ты уже, — хохотнул я. — Сказал же, что ты нужен
мне здесь.
— Так возьми меня вместо Алисии! — он поставил кружку на
ящик.
— Чего? — ухмыльнулась она, глядя на него. — А шакалами кто
управлять будет? Ты, что ли?
— Ой, ну как знаете, — скривился Квазик.
Мы ещё немного поговорили, пока конюх выводил повозку за ворота,
а слуги перетаскивали в неё оружие и артефакты. Наконец я махнул
рукой и крикнул:
— Пора!
Вместе с Алисией, енотами, и шакалами мы направились к повозке.
Через пару минут, когда всё уселись, я попросил Алисию порыться в
мешке с едой и раздать пирожки енотам, чтобы они по дороге могли
перекусить вместе с нами. Пока она развязывала мешок, я дёрнул за
поводья, и мы покатили по дороге. Спустя несколько мгновений, я
переложил поводья в одну руку, а другой взял пирожок из рук Алисии
и принялся есть. Набивая животы и болтая, мы мчали к шахтам,
поднимая пыль. Вокруг было пустынно, а утренний туман всё ещё
стелился по полям по обе стороны от дороги.