Я бросил быстрый взгляд на дверь, а не подслушивает ли Марина? В
полупрозрачном окне не было тени, которая могла бы указать на то,
что по ту сторону кто-то стоит.
— Кулыма серьезно ранили сегодня, — сказал полушепотом я. —
Внутри черемушинских разлад по полной. Так уж вышло, что он
попросил меня присмотреть за Мариной перед тем, как попал в
больничку.
— Живой? — Спросил Степаныч.
— Не знаю, — признался я. — В очень тяжелом состоянии.
Потом снова бросил взгляд на дверь. Внезапно, там мелькнула
тень.
— А сука… — Выругался я. — Степаныч, перетащи ее вещи в зал пока
что. Я сейчас.
— Она не знает? — Оглянулся Степаныч.
— Кажется, уже знает.
Когда я вошел в спальню, Марина плакала на диване. Она спрятала
лицо в подушку и беззвучно рыдала. Я тихонько приблизился. Стал над
ней. Повременив пару мгновений, сел рядом. Девушка тотчас же
почувствовав это, отодвинулась так, будто ее ошпарили.
— Зря ты подслушала, — сказал я. — Я ведь не хотел говорить,
чтобы избежать вот этого.
— Зачем? Зачем ты снова мне солгал?! — Обернувшись, закричала
она.
— Чтобы защитить, — сказал я не задумываясь.
— Разве так можно?! Я должна была знать! Должна!
— И что? — Я вздохнул. — Тебе полегчало?
— Я имею право знать правду! Я тоже человек, а не какой-то
вымпел, который надо из рук в руки перехватывать!
— Все верно, — повременив секунду, кивнул я. — Ты человек. И
должна знать. Более того, я собирался рассказать тебе, но не прямо
сейчас. Тебе тяжело, я знаю. Но всем сейчас тяжело. И будет еще
тяжелее.
— Спасибо! Утешил! — Крикнула Марина и опять уткнулась лицом в
подушку.
Я вздохнул. М-да. Нянькой мне быть еще не приходилось. Но
оставить ее просто так я тоже не мог. Уверен, что люди Седого уже
рыщут по всему городу в ее поисках.
Я подался вперед, оперся локтями о колени, сел, сомкнув
пальцы.
— Ты ведь хотела правды? Думаешь, что достаточно взрослая, чтобы
ее принять? А правда в том, что нам грозит опасность. Тебе, мне,
Степанычу. И преодолеть ее, эту опасность, мы сможем только в одном
случае — сплотившись. Вместе. Сильным можно оставаться только среди
сильных. А ты сейчас среди сильных, Марина.
Девушка обернулась. Смешно, очень по-детски шмыгнула носом. По
ее скулам катились горькие слезы. Глаза опухли и покраснели.
— Я тебе обещаю, что с тобой ничего не случится. Я смогу тебя
защитить.