Семен кинул взгляд в ту сторону, где
стоял дом Дарьи, и понял, что был бы не против снова посидеть на ее
веранде и выпить чаю с курабье. Он искренне жалел, что она его не
пригласила.
***
Ночью заболели руки. Семен проснулся
перед рассветом с ощущением, что их по запястья опустили в
мясорубку, и теперь перекручивают, не удосужившись отделить от
него.
Эта боль не была новой, но за два
года он так и не научился ее терпеть.
Леша еще спал. Сжав зубы, чтобы
ненароком не застонать, и порадовшись, что спит в одежде, Семен с
огромным трудом спустился по лестнице и вышел на улицу. Было
холодно. У дома стоял бак с водой. Он опустил в него руки и едва не
заорал, но облегчение наступило. Выдержав секунд сорок, он вытащил
ладони и зачем-то подошел к клетке с Птенчиком. Привалился спиной к
сетке. Птенчик принюхался, зевнул не открывая глаз, и продолжил
спать, прикрыв лапой морду.
Семен огляделся: Эля отчего-то не
показалась, он не ощущал ее рядом. Наверное, все-таки
обиделась.
— Эль, — прошептал он, — прости меня
за вчера… Вернись, а…
Никто не отозвался. Руки горели.
Семен подождал немного, а потом встал, зашел на веранду, с великим
трудом снял с крючка свою ветровку, изловчившись, набросил ее на
плечи и поплелся к лугу. Сейчас он готов был умереть, чтобы не
чувствовать эту боль. Как Эля справлялась в последний месяц? Он не
представлял и, к огромному своему стыду, представлять не хотел.
С трудом переставляя ноги, Семен
дошел до луга и огляделся. А потом плюнул на все, прошел вперед и
рухнул в высокую траву. Укусит клещ, значит, укусит. Все.
Хватит.
Предрассветная тишь была стального
цвета. В ней было много звуков, но все вместе они лишь подчеркивали
ее. Руки постепенно отпускало. Семен лежал, закрыв глаза, и сгибал
и разгибал пальцы как во время занятий с Дарьей, периодически
позволяя себе со свистом втянуть воздух. А потом вдруг услышал: со
стороны леса зашуршала трава. Кто-то шел. Ему не хотелось ни с кем
встречаться и тем более отвечать на глупые вопросы о том, что он
здесь делает, и он затаился в своем гнезде. Подождал, когда человек
преодолеет луг. Но любопытство пересилило, и он приподнялся на
локте, выглянул поверх травы.
Дарья сошла с луговой тропы,
пересекла дорогу и вошла в деревню. За спиной у нее свисал ее
огромный, но, судя по всему, пустой в этот момент рюкзак.