– Распишитесь на последней строчке первой страницы, пожалуйста.
Она оставила свою роспись на залоговой квитанции и, взяв деньги, тут же убрала их в кошелёк.
– Срок залога тридцать дней, сумма дана под ноль целых три десятых процента в день. Если за этот период Вы не выкупите изделие, оно будет реализовано, – он сделал копию квитанции и отдал ей. – Мы работаем круглосуточно, оплату можно внести в любое удобное для Вас время.
– Ясно. Спасибо.
– Всегда к Вашим услугам, – мужчина широко улыбнулся.
Закинув портфель на одно плечо, девушка покинула ломбард и поплелась в сторону дома.
Трёхэтажное многоквартирное жилое здание находилось на соседней улице. Двухкомнатная квартира, в которой Оливия жила вместе с мамой и отчимом, располагалась на последнем этаже и была угловой. Не самые комфортные апартаменты в городе, но жить можно. Спокойный спальный район, отсутствие тараканов, дешёвая прачечная… Что ещё нужно человеку для счастья? Тем более, владелицей дома была пожилая мексиканка, с которой всегда можно было договориться об отсрочке арендной платы. В последние три месяца девушка постоянно отсрочивала платеж. Женщина шла ей на уступки, хоть иногда и грозила выселением. Она знала, что Ойли тянула всё в одну лямку, и из-за дорогостоящего лечения матери у неё не всегда были средства, чтобы внести оплату вовремя. Потому и жалела её.
Зайдя в подъезд, девушка поднялась по узкой лестнице на третий этаж. Уже в пролёте между вторым и третьим этажами была слышна громко игравшая в квартире музыка.
– Опять пьёт… – Прошептала она себе под нос.
Подойдя к железной двери, Ойли достала из кармана ключ и вставила его в замочную скважину. Когда замок щёлкнул, она вошла внутрь и повесила рюкзак на крючок для верхней одежды в прихожей. Из динамика включённой на полную громкость аудиосистемы лилась песня группы Ramones, а из кухни слышался низкий мужской голос. Мужчина пытался подпевать композиции.
Войдя в маленькую гостиную, которая по совместительству была её спальней, Оливия взяла пульт и выключила аудиосистему. В комнате царил хаос. Повсюду валялся жареный солёный арахис и чипсы, смятые пивные банки лежали на небольшом белом диванчике, а возле окна была рассыпана земля, из-под которой виднелись осколки разбитого горшка и мамина любимая орхидея. Следы грязных ботинок тянулись по деревянному полу в кухню, а рабочие брюки отчима небрежно валялись на кресле вместе с ключами от квартиры и борсеткой.