Слава не заметила, как оказалась зажата между Платоном и Романом, которые наперебой сыпали шутками, становящимися всё скабрезней и скабрезней с каждым словом. Уловить момент, когда хрупкий лёд под ногами разломится, и дружеские посиделки перерастут в обязывающий флирт, она не могла, не было такого опыта.
Бармалей однажды сказал, что для того, чтобы Славка поняла, что мужик к ней подкатывает, ей нужно услышать чёткое, максимально внятное заявление, без намёка на разночтение. Вот и сейчас момент, когда Платон подвинулся слишком близко, она упустила. Алкоголь в крови мешал сосредоточиться.
Всё было отлично. Коньяк действительно помог расслабиться лучше любой микстуры, которую бы дали в медсанчасти. Тремор прошёл окончательно, Слава снова дышала полной грудью. Яд, преобразовавшийся из вспышек адреналина, смешался со спиртными парами и начал испаряться. Её не скручивало и не ломало, не трясло как в лихорадке.
Да, внутри засел холодок бесконечного страха за сестру, чувство вины за гибель лейтенанта, но физически Слава чувствовала себя здоровой – а это уже победа над собой. Внутренние переживания она хорошенько утрамбует, затопчет поглубже, скрепит печатью из сургуча и перестанет терзаться. Хотя бы попытается.
В какой момент Слава вдруг оказалась распластанной вдоль тела Платона, она не поняла.
– Ну, норм, – услышала, словно сквозь толстый слой ваты, комментарий Романа.
– Пошёл в жопу, – буркнула Слава, не понимая, что происходит.
– Изотов, шёл бы спать, – чётко проговорил Гусь, оттаскивая Славу от Платона. – Девчонка в сракатень. Не видно, что ли? Завтра самому противно будет.
– То завтра, – недовольно протянул Платон, которому только что сломали планы на быстрый перепихон.
– Вали! – повторил Гусь. – Когда же ты пить научишься, Чебурашка? – поставил он на ноги Славу. – Вроде опытная дама, походы, все дела. И вечно одна и та же история. Наступила на крышечку от кефира – и в ноль, – продолжал он посмеиваться. – Всё, расходимся, мужики. Серьёзно, Изотов, – посмотрел на Платона. – Мне здесь ловить нечего, я умываю руки, дело ваше сугубо личное, но давай как-то на трезвую голову… У тебя жена дома, придётся потом в глаза ей смотреть, врать, выкручиваться. А если узнает? Несколько минут кайфа стоят того?
– Не стоят… – буркнул Платон. – Вот же сука! – подвёл он итог и направился в блиндаж.