Дмитрий Иванович доел свой ужин, выпил воду из
кружки залпом и серьезным голосом добавил:
— Следующая станция — это в сторону города И.
Километров шесть отсюда, до Рената половина, за час можно дойти.
Только не советую пока в ту сторону ходить.
— Почему? — не отставал от дяди Мити
Сережа.
— Говорят, в Стромино прибежала стая собак прямиком
из города, до него семнадцать километров всего. Да не простые, а
вроде как тоже ожившие. У некоторых даже кожи нет на морде, голый
череп и пасть с зубами. Так вот, ночью они вокруг станции крутятся,
уж не знаю зачем, может, опоздавшего путника надеются встретить. А
вот днем мужики видели, как из леса выглядывали, как раз в том
районе, где Ренатик лежит.
— Сам-то ходишь, неужто не боишься? — Сережа хотел
подловить опытного челнока.
— Я, сынок, может, специально смерти ищу, — глубоко
вздохнул дедушка. — Только вот не забирает она меня, рожей,
наверное, не вышел.
Дмитрий Иванович встал, поставил свой рюкзак на
лавку и принялся в нем усердно копаться. Достал лежащий сверху
свитер, потом три пачки крепкого чая и пакет старых карамельных
конфет.
— Что же ты воду пустую хлебал, дядя Мить? —
засмеялся молодой человек. — У самого чаю вон
сколько.
— О, это не мой, — отмахнулся рукой дед. — Заказ
одних уважаемых людей, мне башку оторвут, если не донесу до
места.
Пожилой мужчина продолжил ворошить содержимое
большого рюкзака и, засунув руку по самое плечо,
прокряхтел:
— Вот они, родимые, где.
Дядя Митя вынул на стол десять пачек патронов для
ружья.
— Еле выклянчил, — лицо Дмитрия Ивановича стало
вдруг довольным и расплылось в улыбке. — Не хотели давать,
представляешь. Ты, говорят, дед, умом что ли тронулся под старость
лет? Куда столько патронов? Еще месяц, другой, и узнавать нас вовсе
перестанешь, заклинит тебя, да и перестреляешь нас всех. Я же не
сказал, что ружье отдал. Если б узнали, не видать тебе патронов.
Пришлось наврать кое-что, ну да и пес с ними. В каждой пачке по
десять патронов. Как положено, двенадцатый калибр, дробь.
Использованные гильзы выбрасывать не советую,
пригодятся.
Борис подошел к столу, распечатал коробку и вынул
два патрона. Затем сходил в Сережину каморку и с ружьем в руках
вышел из станции.
Раздались два громких выстрела, Борис Валентинович
вернулся в зал и одобрительно кивнул Сергею.