— Я и не собирался, а что в нем такого важного? — удивился
мальчик. — Жратвы много?
— Нет.
— Хм... Тогда не понимаю я вас, — парень заглянул внутрь клуба и
крикнул: — Бууу!
Ю улыбнулась.
— Вы же позавчера ушли со станции, — обратился Крантик к
девушкам. — Здесь ночевали?
— Не твоё дело, где мы были, — сердито ответила Маша.
— А ну, раз не мое дело, тогда вам не обязательно знать, что
случилось сегодня на станции.
Мария обняла одной рукой парня за шею, будто сестра брата, и
тихонько сказала:
— Ладно тебе, не обижайся. Времена нынче такие. Приходится
трепаться как можно меньше. Знаешь, как я люблю болтать? Хлебом не
корми. Будь моя воля, я бы с утра до ночи только и делала, что
обсуждала кого-нибудь.
— Я ведь дрова заготавливаю, — парень почесал затылок. —
Постоянно хожу туда-сюда, из станции в лес и обратно. А днем
прихожу, смотрю, два парня с автоматами в зале ожидания. Я весь
разговор не понял, но один из них потом встал у двери и пригрозил
оружием, а второй всё портрет какой-то девушки рассматривал и
сверял с присутствующими молодыми бродяжками.
— Видел девушку на картинке? — спросила Маша.
— Успел взглянуть через плечо, когда он показывал Сереже.
— И? Нашли, кого искали? — Глаза Марии заблестели.
— Неа, пообещали награду за информацию, — Грантик вынул свой
топорик и приготовился рубить ветки с когда-то поваленной ветром
елки, лежащей рядом с клубом. — Сказали завтра вернуться.
— Вот что, дружок, иди сейчас на станцию, — серьезным голосом
добавила Маша. — О том, что нас видел, никому ни слова, понял? Даже
Сереже.
— Да понял, не дурак, дурак бы не понял.
Паренек ловко срубил колючие ветки, убрал топор за пояс и, взяв
молодую елку под мышку, поволок ее в сторону железной дороги.
— Почему мы не пошли ночевать на станцию? — спросила Ю свою
напарницу.
Девушки натаскали веток и затопили печь в столовой. Труба
оказалась целой. Дым хоть и пошел сначала в кухню, подружки даже
выбежали со слезящимися глазами, но через какое-то время кирпичи
прогрелись, и тяга стала отличной.
— Разве не здорово вот так вот посидеть перед огнем в темноте? —
ответила Маша, стараясь не смотреть в глаза Ю.
— Что-то не замечала я за тобой особой любви, — Ю принесла из
столовой два стула и села на один из них. — На станции к печке не
подходила.
— Там много лишних глаз и ушей, — фыркнула Мария.