Дверной проём был достаточно высоким, нетрудно догадаться, чей
это был дом.
— Так, Седой, давай рассказывай, что задумал, — сказал я
вполголоса входя в дом. — Хватит держать меня в неведении.
— Хорошо, рассказываю, — улыбнулся Седой, повернувшись ко мне. —
На противоположной стороне улицы стоит дом, который сектанты
обустроили как одно из святилищ, выкопав под землёй зал с алтарём.
Прошлой ночью я облазил всю крепость, наблюдая за тем куда и зачем
кто из них ходит, и узнал, что одно из самых крупных святилищ, куда
захаживает больше всего народу, стоит аккурат у моего старого
дома.
— И как же ты это делал, интересно? — сказал я, облокатившись на
стену, и наблюдая за тем, как Седой пытается воскресить старую
кристальную лампу, чтобы у нас был какой-то свет. — Ты же не знаешь
кто из них кто. Балахоны искал?
— Поначалу да, но понял, что это долго. — разобравшись с лампой,
выдавшей едва заметный тусклый свет, он повернулся ко мне и широко
и недобро улыбнулся, так, что от этой улыбки стало не по себе. — Я
нападал на людей, проверял сектанты ли они, затем делал так, чтобы
они забыли нашу встречу, а после наблюдал куда они идут. И
проворачивал это бесчисленное количество раз.
— Да уж, — ответил я, не зная как на это реагировать. — Весьма
дотошный подход. Я бы даже сказал, он попахивает одержимостью.
— Если уж я берусь за какое-то дело, я делаю это засучив рукава,
— сказал он, затем направился в сторону заколоченных окон, попутно
разгребая хлам, чтобы туда добраться. — Это вы любители
осторожничать. Мне это ни к чему. Впрочем, враждовать с армейцами я
бы не хотел. Я, конечно, терпеть не могу Имперскую армию, есть свои
причины, но если они пожалуются на меня, пришлют моего старого
знакомого из столицы, мне этого точно не надо, придётся тогда
перебить всех свидетелей из солдат.
— Ты сейчас не шутишь? — сказал я, слегка ошарашенный этой
новостью.
Седой повернулся, глянул на меня и разразился смехом.
— Да расслабься, Хал, — сказал он, чуть уняв свой смех. — Я это
сказал только ради того, чтобы увидеть у тебя такую физиономию.
Конечно я не стал бы убивать молодых ребят, жалко их. Я б сделал
так, чтобы они всё забыли, само собой. Почему, по-твоему, о моём
сущестовании мало кто знает? Я вообще обещал одному человеку не
вмешиваться в дела армейцев в Зоне. Но сейчас, когда столица совсем
перестала следить за тем, что в малой Зоне прорыва творится, я
решил вмешаться. Да и сложно устоять перед тем, что разжигает моё
любопытство. В моём возрасте, не так много событий могут быть мне
интересными, Хал.