- Дар небесной матери?
- Не только, - Доброслава поджала губы, долго смотрела на дочь. – Знаешь историю об Олене золотые рога?
- Это… сказка. Мне нянька в детстве рассказывала.
Василина никогда не воспринимала такое всерьез.
- Не такая уж и сказка, - сказала Доброслава. – Говорят, оленя этого, духа леса и земли, действительно видели в наших лесах. У границ, где еще живут люди, но начинаются совсем дикие лесные земли, куда даже волки боятся нос сунуть. Говорят, видели огромного оленя, втрое больше обычного, я ясное солнце в его рогах… Хотя не в солнце дело. Говорят, кто сможет убить этого оленя, кто съест его сердце, тот получит огромную силу.
- И волки на этого оленя охотились?
- Нет, не волки, - Доброслава головой покачала. - Волки почитают его как покровителя леса. Им хватает обычных оленей из плоти и крови, они ради богатства и наживы не убивают. Охотились люди. И говорят, что Есислав в этом замешан, либо сам, либо даже по приказу царя. Пусть не его самого, но его людей видели. Не знаю, смогли ли убить оленя, но что-то там охотой нарушили. Ты же и сама понимаешь, что в лесах неспокойно стало. А будет еще неспокойнее. И чем дальше… Надо всем вместе решать.
- С Ульваром? – с легкой насмешкой. Он же сам мальчишка еще.
- С Джарелдом, - строго сказала Доброслава. - Я ему письмо написала, утром отправила.
Да.
Надо вместе, да, Василана понимала, что дело серьезное. И сердце заныло тревожно, потому что она всегда догадывалась, но только сейчас мелькнула возможность понять…
- Он сказал… - и голос дрогнул. – Ульвар сказал: «От чего на самом деле умер отец».
Доброслава вздохнула судорожно, зажмурилась на мгновение, головой покачала.
- Я наверняка не скажу тебе, что это было, - ей тоже слова давались с трудом, чуть хрипло выходило. – Он когда вернулся, помнишь, сказал, что в пещеры в скалах спускался, там река поземная, он реку упал, простудился, жар поднялся. Только где эта пещера? Почему он один пошел? Он мне говорил, что в пещеру его позвали, что ночью явились огни, и позвали за собой, он и пошел. Что в пещере река, на реке лодочник…
Тут Доброслава запнулась, к губам пальцы прижала.
Покачала головой.
Василина вдруг поняла, что ей страшно. И матушке страшно. И главное, что она не помнит, когда видела, чтобы матушка по-настоящему чего-то боялась. А тут боится.