Дальше язык не повернулся продолжить. Я жалостливо всхлипнула и сразу стала извиняться:
- Простите, пожалуйста, Эрик. Он грубил... Как типичный Стерн. У меня вырвалось. Я совсем не хотела, но...
- Что ты сказала, Лера? - прервал он мой лепет.
- Сказала, что делала вам минет утром, - выпалила я и даже не умерла. - Простите.
Эрик долго смелся мне в трубку. Пытался что-то сказать и опять хохотал. Я успела дойти до универа, когда он смог снова общаться.
- Боже, Лера, - теперь Берг всхлипнул. - Ты невероятная.
- Невероятная идиотка, - согласилась я без энтузиазма. - Простите.
- Ничего страшного, - отпустил он мне грехи. - Скажи, как отреагировал Клим?
- Никак. Он отвалил, и я смогла убежать к метро.
- Похоже, ты его шокировала. Мощный ход.
- Я не хотела перед ним оправдываться. Но если бы сказала правду, он обязательно бы подумал что-то пошлое.
- Поэтому ты сама выдала пошлость.
- Лучшая защита - нападение.
- Ох, Валерия, вы меня немного пугаете, - восхищенно признался Берг.
Я окончательно смутилась, не зная, что сказать. Но Эрик и не просил ответа, а успокоил меня.
- Я разберусь с Климом. Он не будет тебя доставать.
- Спасибо.
- Ты много успела изучить?
Я в двух словах рассказала ему, где закончила и как собираюсь преобразовать собственный алгоритм под концепт Берга. Он выслушал, не перебивая.
- Отлично. Давай во вторник встретимся, и я просмотрю твои наработки. Успеешь набросать что-то черновое?
- Конечно! - уверенно ответила я. Мне уже не терпелось засесть за ноут, чтобы хорошенько поработать. Впереди выходные. На кураже от Эрика я смогу выдать хороший объем.
- Позвоню ближе к делу. Хорошего дня.
- До свидания.
Успокоившись после такого разговора, я пошла на занятия. День пролетел быстро, все выходные я провела дома за работой. Меня отвлекала мама, выгоняя погулять. Ленка звонила, тоже заманивая в Москву прошвырнуться по злачным местам. Я не соблазнилась.
До вторника у меня был включен режим автора. Я писала, как ненормальная, рисовала графики, выделяла таблицами сегменты аудитории. Даже одну лекцию пропустила, чтобы дополнительно поработать на кафедре.
Но во вторник Эрик не позвонил. В среду – тоже. Четверг стал днем отчаяния. Я страдала не хуже, чем три года назад по Климу. Позвонить сама не решалась, а мнительно придумывала, чем занят профессор, что совсем забыл про меня.