Блондинка села на колени рядом с Равеной и склонила голову набок.
– …расслабишься, а вампир в это время приблизится к тебе сзади и воткнет свои острые зубы в твою нежную плоть.
Блондинка отрыла рот, обнажая клыки, месяц вышел из-за тучи, и лунный свет блеснул по белым зубам. Издав дикий рык, блондинка впилась в шею Равены, проткнув клыками ее кожу. Равена взвизгнула и заработала локтями. Ей удалось оттолкнуть от себя вампиршу, та упала на спину и громко засмеялась.
– Ничего смешного! Что за идиотские шутки, Сьюки?! – рявкнула Равена.
– Да ладно тебе, я ведь даже кровь не пустила.
– Еще бы ты пустила!
– От такого укуса ты не успеешь заразиться.
– Вот спасибо, утешила, – с сарказмом ответила Равена.
Сьюки, улыбаясь, сложила руки за голову и посмотрела в звездное небо.
– Красота, – выдохнула она.
Равена ничего не ответила, сердитая на подругу за дурацкую шутку.
Они добрались до гостиницы в полном молчании. Поставив Кирби в гараж, девушки, держась за руки, вошли в отель. Кендрик мирно спал, навалившись на стойку администратора. Они решили его не будить, Равена предложила Сьюки пока расположиться в ее комнате.
– Ого, а я не знала, что ты монахиня, – произнесла вампирша, когда вошла в комнату подруги, и присвистнула.
– Никакая я не монахиня, – ответила девушка, взяла из ее рук рюкзак и положила его в старое покосившееся кресло на трех ножка, подпираемое стопкой книг, что стояло у ее кровати.
– Тогда почему живешь в келье?
Равена усмехнулась, ей не хватало острот Сьюки. Но молодая вампирша была права, комната горничной в этом отеле в самом деле напоминала жилье аскета, но только не потому, что его хозяйка была человеком невысоких требований, а потому, что ее работодательница сочла это справедливым. Старая жесткая кровать, из которой в одном месте торчала пружина, ржавый умывальник, вместо шкафа для одежды стойка с вешалками, – ни дать, ни взять тюремная камера с комфортом. Утишало лишь то, что любимчиков среди прислуги у госпожи Гриффин не было, и остальные работники жили примерно в таких же условиях. Гектор вообще спал в бывшей конюшне.
Произнеся «располагайся», Равена направилась в душ, освежиться после долгого трудового дня. Когда она, почистив зубы и приведя себя в порядок, вернулась в комнату, то застала Сьюки, висевшую вниз головой, зацепившись ногами за гардину. Глаза ее были прикрыты, руки сложены крестом на груди.