Ах, да ладно! Все это осталось в прошлом, которое она вычеркнула из своей жизни. И шести лет ей не жалко, потому что именно они приблизили ее к цели, сделали профессионалом. И в конце концов, ощущать себя свободной и никому ничем не обязанной не так уж и плохо.
Прихлебывая вино и вкушая форель, приготовленную поистине по-царски (блюдо так и называлось «форель по-царски»), утопающую в печеных овощах и свежей зелени, Диана занималась тем, для чего и выбралась сегодня вечером из дома. Она слушала, смотрела, периодически записывая чужие реплики в тетрадь. Или выхватывала из толпы заинтересовавших ее людей и кратко фиксировала основные черты их внешности, походки или поведения. Это было частью ее работы, совмещенной с приятным времяпровождением. Единственное, что немного напрягало, а чем дальше, тем сильнее, это музыка.
С восьми часов вечера почти во всех кафе на побережье не слишком громкое диско, льющееся из динамиков музыкальных центров, сменялось на живую музыку. На сцену выходили музыканты, и солист затягивал что-нибудь обязательно южное, зажигательное. Народ стягивался на танц поле, и чем больше становилось танцующих, тем громче звучала музыка.
Но даже не громкость мешала Диане, от нее она умела абстрагироваться, когда нужно. Смущал репертуар. Почему именно «Танцуем! Сегодня мы с тобой танцуем!..»? Или «Черные глаза – обнимаю, вспоминаю…». И неизменно эти песни исполнялись с кавказским акцентом. И их было так много, разных, что они следовали через одну буквально. Да, она не могла не согласиться, что под такую мелодию ноги сами пускались в пляс, и даже себя ловила на том, что невольно выбивает ритм. И все же, что-то в этом она находила неправильное.
Когда с рыбой было покончено, и опустел второй бокал, Диана решила спуститься на пляж, где царила относительная тишина. К тому моменту и рука уже устала писать, с непривычки-то. На среднем пальце теперь нарастет мозоль, как в школе… И здесь, в непосредственной близи моря, сразу стало так тихо, словно кафе вдруг оказалось в километре отсюда, а не прям за спиной. Приятная темнота окутывала пляж, едва развеиваемая огнями набережной.
Диана опустилась под соломенный грибок, тот что находился ближе всех к морю, прямо на камни, которые еще хранили остатки дневного тепла. Спина удобно устроилась на остове зонта. И только она собиралась насладиться открывающейся взору панорамой, как услышала громкий оклик: