Испугавшись взрыва эмоций, Лидия засуетилась.
– Да вы садитесь, господин Густав.
Седьмая двадцатиграммовка оказалась для него роковой. Остатками трезвого ума Густав вдруг понял, что ему не удастся так просто попасть задом на сидение стула. Но если все же ему удастся сесть, то встать он уже больше не сможет. Поэтому, извинившись перед дамой, он вышел из-за стола и, не согнувшись ни в одном позвонке, прямой, как мачтовая сосна, двинулся к выходу.
Лидия вымыла посуду, разложила все по местам и поднялась в свою комнату. Там она разделась, легла в постель. Прежде, чем заснуть, помножила семь стеклянных стопок на двадцать граммов водки. У нее получился, как говорили у нее на родине, «стакан с верхом», с чего в России только начиналось застолье, а здесь вдруг неожиданно оборвалось. Она почему-то загрустила по дому. Ей показалось, что она целую вечность не была там. Эта мысль ее нежно убаюкала, и она заснула.
Утром, выйдя в сад, она не обнаружила Густава в обычном месте. Он или отсыпался, или по непонятным причинам скрывался от нее. Но жизнь, как всегда, внесла коррективы в ход событий.
Учитывая плачевное состояние здоровья дядюшки, врачи не разрешили ему длительного общения с приехавшими родственниками, поэтому все они уже самым ранним поездом следующего дня отправились обратно и прибыли в полдень домой. Возвращение домой стало событием радостным, особенно для молодежи.
Приезд хозяйки был омрачен докладом Густава о необычном поведении русской невестки, позволившей себе вмешиваться в хозяйственные дела дома. Охвативший гнев заставил было ее сделать разнос сыну, но тот по приезде, не замечая ничего, бросился на второй этаж к жене. Хозяйка же, руководствуясь доносом, приступила к осмотру помещения, причем, надо отдать должное, от ее опытного хозяйского глаза не укрылась ни одна, даже самая мелкая деталь. И тут произошло чудо.
Раздражение по поводу чудовищного поведения гостьи плавно перешло в умиление, а гнев вылился на челядь, которая целый день толчется на кухне и не убирает, а объедает дом. В результате, когда молодые спустились вниз, то за обедом им пришлось услышать немало самых любезных слов. Хозяйка как будто «между прочим», сделала совершенно неожиданное для всех заявление:
– Знаешь, Отто, я вот смотрю на тебя и думаю о том, что, несмотря на свойственное тебе легкомыслие, ты порою можешь совершать разумные поступки.