Это настолько не соответствовало представлениям Джоан, что она не находила слов, чтобы ответить так, как считала нужным.
Бланш поднялась:
– Ты совсем спишь, Джоан. И я тоже. А завтра нам рано вставать. Рада была увидеть тебя.
Женщины с минуту стояли, держась за руки. Быстро, неловко и с внезапной грубоватой нежностью в голосе Бланш сказала:
– Не беспокойся о своей Барбаре. Все у нее будет хорошо, я уверена. Знаешь, Билл Рэй – хороший парень, у них есть ребенок и все остальное. Просто она очень молода, а эта здешняя жизнь иногда кружит девушке голову.
Джоан молчала в полном недоумении.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду, – выдохнула наконец она.
Бланш посмотрела на нее с восхищением:
– Этот старый добрый дух нашей школы. Никогда ничего не признавать. Ты действительно ничуть не изменилась, Джоан. Кстати, я должна тебе двадцать пять фунтов. Никогда до сей минуты об этом не думала.
– О, не беспокойся.
– Я не беспокоюсь, – засмеялась Бланш. – Я, кажется, собиралась тебе их вернуть, но, в конце концов, если кто-то одалживает кому-то деньги, он хорошо знает, что больше их не увидит. Поэтому я и не беспокоилась. Ты была одним из номеров, Джоан, и оказалась выигрышным, так что эти деньги нам бог послал.
– Одному из детей надо было сделать операцию, да?
– Врачи так думали. Но в конце концов выяснилось, что в этом нет необходимости. Поэтому деньги мы прокутили и еще купили Тому секретер с выдвижной крышкой. Он давно положил на него глаз.
Внезапно вспомнив ту давнюю встречу, Джоан спросила:
– Ну и как, написал он книгу об Уоррене Гастингсе?
Бланш просияла:
– Удивительно, что ты об этом помнишь! Да, написал, сто двадцать тысяч слов.
– И ее напечатали?
– Конечно, нет! После этого Том начал писать биографию Бенджамина Франклина. Получилось еще хуже. Странный у него вкус, правда? Если бы я писала биографию, это было бы что-нибудь наподобие Клеопатры или, скажем, Казановы, нечто пикантное. Но не могут же все думать одинаково. Том снова получил должность в фирме – правда, не такую хорошую, как раньше. Но я рада, что он какое-то время жил в свое удовольствие. Ужасно важно, чтобы люди занимались тем, что они действительно хотят делать, как ты думаешь?
– Все зависит от обстоятельств, – ответила Джоан. – Слишком многое надо принимать во внимание.
– А ты разве не делала то, что хотела?