Она чувствовала её своим учащённым сердцебиением, ясной, беспричинной радостью, завладевшей всем её существом, девушка будто сливалась с ароматом цветов в своих руках. Склонившись к ним, она преклонила колени и положила свой венок рядом с Лидушкиным.
– Первые весенние цветы, – шепнула она.
***
Прошла первая неделя с тех пор как Ольга гостила в Дубково, неделя звеневшая для неё праздниками, полными новых богатых впечатлений.
Каждое утро, открыв глаза, она ощущала себя светло и ясно, то ли от странной деревенской тиши, то ли возможности вдыхать полной грудью свежие ароматы вокруг, постоянно задаваясь вопросом: «Неужели всё это не во сне?»
И постоянно ловила себя на мысли: «Видела бы это мама!..»
Ольге была в новинку привольная жизнь без суеты и спешки, несвязанная никакими обязанностями, где просто своим чередом день за днём наполнялись покоем и счастьем.
Пан советник читал газеты, ездил по делам на заседания в Карловиц, беседовал с управляющим и выезжал на поля; пани Махова с утра до вечера хлопотала по дому.
Пан советник Хавлик женился довольно поздно. Не прошло и полтора года как его счастье оборвалось – о внезапно ушедшей молодости напоминала лишь живая память красавицы-жены – осиротевшее новорожденное чадо.
Он всегда помнил об отказе от полного счастья, а добрая пани Махова согласилась остаться в доме присматривать за сироткой.
Бездетная вдова горячо любила покойную мать Лидушки, сестру своего покойного мужа.
Ведение домашнего хозяйства в большом селе было для энергичной пани главной забавой; гораздо труднее далось воспитание девочки, которой та приходилась тётей.
Её деятельное беспокойство росло тем больше, чем старше становилась Лидушка. Со всеми своими заботами она обращалась к племяннице, частенько сетуя: «К чему мои старания, если папенька всё по-своему скажет!» И девчонка знает, что всё будет так, как ей заблагорассудиться!»
Когда Лидушку отдали в школу в Праге, тётушка принялась присматривать за тем, чему её учит Ольга, и о том, что не удалось исправить по мягкости отца и строгости тёти, тактично умалчивалось.
В начале своего расцвета девушка с присущей ей живостью обильно ведала лишь старшей подруге обо всех своих девичьих снах и мечтаниях.
Но разница в возрасте и характере стала скоро сказываться на дружбе девушек. Дружба эта скорее сменилась неким подобием отношений матери и дочери, в которых более сильная оказывала поддержку более слабой.